– Погоди, Федор, зверствовать, – продолжал изображать "доброго полицейского" Квагш, – давай по закону.
– Ладно, – устало махнул рукой, будто замучился спорить с напарником, – покажи ему ордер и зачитай права.
Стажер извлек из кармана постановление на обыск и протянул антиквару со словами:
– Куринос Фасиз, вы подозреваетесь в хранении и сбыте запрещенных наркотических веществ. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Если вы не гражданин Земли, вы можете связаться с легитимным представителем своего мира, прежде чем отвечать на любые вопросы. Понимаете ли вы суть всего сказанного мной?
– Д-да, все прекрасно понимаю! – в отчаянии заломил ручонки антиквар. – Но я не храню никаких наркотиков и тем более не занимаюсь их сбытом… – Наткнувшись на мой ледяной взгляд, чужой испуганно заткнулся.
– Знаешь что, зеленая обезьяна, – многообещающе прорычал я. – Найду бриллиантовую дурь – собственноручно приготовлю пяток кубиков и вкачу в твое хилое тело. Перед тем как сдохнуть, полчасика порадуешься. И никто меня не обвинит в превышении служебных полномочий, потому что такая мразь, как ты, согласно вашим же обезьяньим обычаям, не достойна коптить небо.
– А ты найди сначала. – Фасиз неожиданно для меня нашел в себе силы нагло улыбнуться. А что, собственно, ему оставалось?
На что я скорчил еще более ужасающую рожу и уверенно ответил:
– Перерою всю твою богадельню, а дурь отыщу.
Тут вновь вступил в игру Квагш:
– Лист, а может быть, ну его. Чего зря человека, то есть сааблитянина, мучить. Через полчаса Вальжан отстучит все что положено на своего подельника, вот тогда-то мы возьмем всю партию без лишней нервотрепки… – И, посмотрев на Фасиза сочувственным взглядом, добавил: – Жалко мне тебя, парень, твой кореш и покровитель в данный момент выставляет именно тебя как организатора преступного предприятия, а себя – невинной жертвой: мол, соблазнился на посулы Куриноса, простите Христа ради… – При упоминании имени куратора Фасиз вздрогнул, мгновенно сник и грохнулся на пятую точку.
Браво, стажер! Я готов был захлопать в ладоши находчивости приятеля. Лихо раскрутил мерзавца. Ведь наобум помянул француза, и, насколько я понимаю, попал в десятку. Признаться, при всем моем неуважении к этому заносчивому лягушатнику я бы не рискнул под зрачком видеокамер обвинять его в прямом сотрудничестве с преступниками, не имея на то веской доказательной базы. Ну что же, теперь мне оставалось лишь "развить и углу бить" тему, чтобы, как говорил с высокой трибуны один известный человек, "процесс пошел".
– Лады, Квагш, пускай покамест отдыхает, – якобы неохотно согласился я, при этом старался не переиграть и не спугнуть антиквара. – Подождем, пока француз допоет финальную арию раскаявшегося негодяя из оперы "Явка с повинной". А ты у нас, стоик неукротимый, можешь молчать до поры до времени – мы с коллегой никуда не торопимся.
Как я уже отметил, как бы случайно оброненная фраза о том, что подельник находится в наших руках и уже дает показания, изрядно смутила владельца лавки и заставила его задуматься. На мой взгляд, клиент уже почти дозрел, к тому же выходцы из мира Саабль никогда не отличались особым мужеством и способностью переносить страдания, как душевные, так и физические.
Я хотел сам додавить Фасиза, но тут на помощь мне снова пришел стажер:
– Вообще-то, жалко мне тебя Фасиз, – голос латинга был предельно участлив, – ведь нутром чую, не виноват ты. Ну если и виноват, не до такой степени, каким тебя в данный момент расписывает дознавателям Анри Вальжан.
– Да что ты его жалеешь, коллега! – почти искренне возмутился я. – Эта тварь моих соплеменников собралась в массовом порядке сажать на иглу. Да я бы за это на кол его посадил или гвоздями к кресту, как поступают с наркоторговцами в его родном мире!
– Н-н-не н-н-надо гвоздями, не надо на кол! – громко заверещал Фасиз. – Сам все покажу и все расскажу! Только обещайте устроить явку с повинной. Есть дурь, каюсь… но я… никакого к ней отношения… и вообще… ни сном, ни духом. Меня заставили! Я все скажу.
– Ну вот, видишь? – Я одарил стажера взглядом триумфатора. – Я же говорил тебе, гниль это Фасиз. А все туда же – в крутые парни. Хорошо обделывать делишки под крылышком Конторы, типа и нашим, и вашим. Ну же, поднимайся, показывай! – Последняя фраза была адресована Куриносу Фасизу. – Ты нам потом еще все про свои взаимоотношения с французом выложишь. Для сверки показаний его и твоих.
– Уверяю вас, господин старший регистратор, – быстро-быстро затараторил Фасиз, – все это организовал Анри Вальжан. Сам как бы стоял в стороне, а драл дикий процент с каждой сделки. И дурью он приказал заняться. Сам бы я никогда не решился.