— Ну, извини, да, я такая!
— Знаю, и люблю… — прикусив мне мочку уха, он прижал меня к себе крепче.
Эдмунизэлю все-таки удалось получить согласие Совета Старейшин на приглашение гномов в Асмерон. И вскоре, торговый караван отправился в путь. Я единственная пошла его провожать, здесь это не принято, только встречать, иногда.
— Еваниэль, дальше не ходи, — остановившись за мостом через ров и обняв меня, сказал Эдмунизэль.
— Ох, как мне не хочется с тобой расставаться, — сказала я, борясь со слезами.
— И у меня сердце кровью обливается. Как ты тут одна, без меня, да еще в таком положении.
Почувствовав панические интонации в его голосе, я постаралась улыбнуться:
— Ничего, я справлюсь. Только очень скучать буду. Иди и помни, я тебя жду.
Замерев в объятиях, мы не могли отпустить друг друга. Наконец, расцепившись, Эдмунизэль подошел к своим воинам, которые во все глаза таращились на нашу сцену прощания. Интересно, они завидуют или осуждают?
— Иди, — махнул мне Эдмунизэль, — а то я не могу первым уйти.
Я повернулась и пошла назад. За мостом, около стражника оглянулась и увидела, что караван уже далеко…
Это первое расставание с Эдмунизэлем, на такой большой срок, далось мне нелегко. Может быть, потому что во время беременности женщина беспомощна и нужно, чтобы ее мужчина и ее защитник был в это время рядом. Одной, в кровати, мне было холодно. Все время хотелось плакать. Все валилось из рук. И ни орчата, ни Кроки не могли мне поднять настроение.
Надо отвлечься каким-нибудь новым, интересным делом, решила я и отправилась к мастеру-изготовителю повозок. Вооружившись писчей палочкой и бумагой, я нарисовала ему, как выглядит самокат. И заказала два, для себя и телохранителя, размером побольше, и три для орчат, размером поменьше. Мастер долго не хотел мне верить, что это средство передвижения быстрое, вполне удобное и безопасное, но сговорившись о цене, заказ принял.
Через три дня, получив свои самокаты, я вывела орчат на улицу, учиться на них ездить. Лирин и Надин все-таки уже большие девочки, они очень быстро поняли, что от них требуется. Петросу пришлось труднее, он несколько раз свалился, прежде чем освоил свой самокат. С этого времени мы отправлялись на ежедневную прогулку по городу на самокатах, оставляя Кроки в саду, наша скорость была ему недоступна. Гордо задрав носы, мы обгоняли всех пешеходных эльфов, которые обалдевали, вначале от увиденного, а потом от зависти. Какое же разочарование испытали орчата, а я тайную радость, когда через декаду мы встретили двух взрослых эльфов на самокатах.
Правда, вскоре, Пионарэль, услышав от кого-то, что я разъезжаю на самокате по городу, примчался к нам домой и устроил мне разнос:
— Ты что, совсем ума лишилась?! — возмущался он. — А если упадешь?!
— Почему я должна упасть? Меня, пока, живот не перевешивает.
— Умоляю, перестань ездить на этой штуковине! Если с тобой что-то случится, Эдмунизэль меня убьет. Я ему обещал, что послежу за тобой и не дам делать глупости.
Мы долго препирались, но все-таки мне пришлось пообещать ему, что самокат — только после родов.
В день, когда ждали возвращения от гномов торгового каравана, я стояла на мосту уже с первыми лучами Желтого солнца. И простояла два часа, прежде чем одновременно услышала звон колокола у себя за спиной, а далеко впереди увидела идущих по дороге эльфов.
Когда же разглядела среди отряда, Эдмунизэля, сорвалась на бег. Он рванул мне навстречу. Подпрыгнув, обняла его шею руками, обхватила его талию ногами, плотно прижалась выпирающим животом и, вцепившись как клещ, вдыхала любимый, родной запах сандала, не в силах произнести ни слова, от вставших комом в горле слез. Так он и принес меня домой, уложил на кровать, лег рядом, обняв. Только тогда, я стала потихоньку успокаиваться и брыкающийся в животе ребенок затих.
— Любимая… единственная… жизнь моя… — шептал он, гладя мой живот, внутреннюю поверхность бедер, я же прижималась губами к его шее. — Не перестаю удивляться, за что мне такое счастье, — его горячее дыхание, вместе с губами, языком, клыками, заскользили по моей шее, груди, животу, бедрам.
Дрожа от возбуждения, я зашептала в ответ:
— Я очень скучала… Мне так плохо без тебя…
Только к закату Желтого солнца мы смогли разомкнуть объятия.
— Ну, рассказывай, что нового у гномов? — наконец, я смогла собрать мозги в кучку.
— Благодаря тебе, все новости теперь у эльфов, а у гномов все без изменений. Единственная новость, интересная тебе, у Сара и Яны родился сын, назвали Рон. Все передавали тебе привет. Приглашение посетить Асмерон я им озвучил, а вот результат мы узнаем только через полгода.