— Помогите мне довести детей до моего дома, вы ведь знаете, как моя Дармия устала. — Передав кому-то из них рюкзак с Петросом, он подхватил меня на руки и пошел сквозь расступающуюся толпу. А я уткнулась лбом в его шею, не желая никого видеть.
Когда мы, наконец, подошли к порогу дома Эдмунизэля, его глаза перестали полыхать алым. Он, с волнением глядя мне в глаза, спросил:
— Еваниэль, любимая, ты согласна быть хозяйкой в моем доме?
Если бы мне не было так плохо, я бы или возмутилась убогостью ритуала бракосочетания у эльфов, или прониклась торжеством момента, но сейчас я была способна только утвердительно кивнуть и быстро ответить:
— Согласна, — про себя продолжая повторять: «Душ! Постель!».
Счастливая улыбка на мгновение расплылась на лице Эдмунизэля, он шагнул через порог, крепко прижимая меня к себе, и поспешил к лестнице наверх.
Кто-то из воинов остался с детьми на первом этаже, а Эдмунизэль, быстро поднимаясь на второй этаж, одновременно переговаривался с Пионарэлем, не отстающим ни на шаг.
— Что с ней, она не ранена? — с тревогой спросил Пионарэль.
— Нет, ран и отравлений нет. Я не понимаю, что с ней происходит! Счастье мое, где болит? — занеся меня в спальню и осторожно положив на кровать, он стал аккуратно расстегивать магнитные застежки моего костюма. Когда он снял его, я сразу же почувствовала непередаваемое облегчение.
— Учитель, рада тебя видеть, — чувствуя, как возвращаются эмоции, и улучшается самочувствие, сказала я.
— И я рад. Вижу, что не все так страшно, как мне показалось, когда я, даже не видя твою ауру, чувствовал твое изнеможение. Скажи, как ты исчерпала весь резерв Силы?
— Не знаю, ничего такого не делала. Я, без видимых причин, чувствую себя плохо уже несколько дней.
Он, в повисшей напряженной тишине, сел на край кровати и, не притрагиваясь ко мне, стал внимательно осматривать от головы до пяток. Потом вдруг неожиданно улыбнулся и радостно, возбужденно воскликнул:
— Ты беременная!
— Как беременная?! — невольно подскочила я. — Когда? Почему?
Эдмунизэль, молча рухнув на колени около кровати, закрыв глаза, прижался губами к моей ладони.
— Что за глупые вопросы?! — улыбнулся Пионарэль. — Успокойся, все хорошо. Плод, пока, очень маленький, размером с крошечное зернышко. Теперь понятно, почему тебе было плохо. В момент имплантации, то есть внедрения эмбриона в матку, был задействован весь твой резерв Силы. Это очень ответственный момент, от которого зависит, наступит беременность или нет. И наступает этот момент на десятый день от момента оплодотворения яйцеклетки. У вас, че-ло-ве-ков, так же? — нараспев произнес он, непривычное слово.
— Да, все точно также, только имплантация, обычно, наступает на седьмой день.
— А сколько длится беременность у твоей расы и какого размера рождается ребенок?
— Длится, двести восемьдесят дней. Ребенок приблизительно около трех с половиной килограмм весом и около пятидесяти трех сантиметров, то есть почти с твой локоть длиной. А у вас?
— У нас двести пятьдесят дней длится беременность и ребенок существенно меньше, — охотно пустился он в объяснения. — Наши женщины, с их узким тазом, не смогли бы родить такого большого малыша. Значит, у нас дети еще более недоношены, еще более беспомощны при рождении и, по-видимому, еще медленнее развиваются и взрослеют. Но все это, мы с тобой обсудим потом. А сейчас, мои рекомендации, — подвел итог Пионарэль, — всю беременность постельный режим, разнообразное питание, положительные эмоции!
Я возмущенно возразила:
— Это у вас так. А у нас — больше движения, активности, прогулок, разнообразных впечатлений, ну, насчет питания и эмоций — согласна.
— Хорошо, только в меру, — все же согласился, но предостерег меня Пионарэль. — Сейчас я передам тебе немного Силы, и отдыхай, а мы пойдем, поговорим с Эдмунизэлем.
Эдмунизэль все это время слушал нас с таким напряженным вниманием, что даже острые кончики ушей шевелились.
Пионарэль положил мне на живот руку, и от нее теплая, приятная волна разлилась по телу. Захотелось спать и, закрывая глаза, я только и успела пробормотать:
— Пожалуйста, займитесь детьми.
Проснувшись, я чувствовала себя неплохо. Не имея другой одежды, прям в нательном комбинезоне, спустилась вниз и пошла принимать душ, до которого я так и не добралась до сих пор. Обмотавшись полотенцем, снова поспешила наверх с вечным вопросом в этом Мире — «что надеть?». Заглянула в шкаф Эдмунизэля и, с недовольным ворчанием: «сколько же это будет продолжаться?», надела его рубашку, закатав рукава. Ну, хоть расческа у меня в этот раз есть, не придется пальцами волосы раздирать.