Хоть я и исправно звонил Еве каждый полчаса и минут по десять, пока девушка сама не отключалась выспрашивал, как у нее дела и что нового произошло, но к вечеру я еле дождался окончания рабочего дня и поспешил домой. В первое мгновение, когда я понял, что Евы нет в квартире от паники перехватило дыхание. Никогда прежде я не испытывал такой страх. Но через мгновение я вспомнил, что девушка у себя дома собирает вещи, готовясь переехать ко мне. И страх сменился радостью, теперь она будет со мной.
— Саша? — растерялась она, открыв дверь и увидев меня на своем пороге.
— Я приехал забрать тебя. Надеюсь, ты уже собрала вещи? — впервые оказываясь в ее квартире и с любопытством осматриваясь, спросил я.
— Почти, уже хотела такси вызывать. Я думала, что ты устанешь после рабочего дня и не стала звонить тебе — улыбнулась Ева, замечая, как я верчу головой.
— Ева, тебе стоит только сказать и в каком бы я не был состоянии, я приеду и заберу тебя. Глупенькая, ты — мое лучшее лекарство от усталости и всех проблем — обнял я любимую и чмокнул ее в нос.
— Саш, а сколько тебе лет? — вдруг спросила девушка.
— Сорок один — не задумываясь ответил я.
— А кажется, что семнадцать — хихикнула она — ты ведешь себя, как влюбленный подросток.
— Я и есть влюбленный, а любой влюбленный мужчина ведет себя, как подросток пожал я плечами.
— Не знала — задумалась Ева.
— Ты помнишь, утром я спросил у тебя…
— Помню. И не понимаю, зачем спрашивать, если не хочешь знать — все-таки она очень проницательна и умна.
— Ев, я буду больше мучится, не зная, уж лучше спросить сразу.
— Хорошо. Тогда, я отвечу. Как ты, наверное, заметил, ты не мой первый мужчина. Ты — второй — сердце бухнуло пропуская удар, было больно, но пока не смертельно — скажу сразу, я не любила своего первого, он мне нравился, но вот его поступки ничего кроме гадливости в душе, не оставили. Хотя, как я думаю, он — неплохой мужчина, просто, это я оказалась дурехой. И не удивительно, он умел ухаживать, обольщать, подкупал своим отношением ко мне, но все это была шелуха. Он всего навсего хотел развлечься. То же самое я думала и про тебя, прости меня, я очень сожалею, что была такого мнения — опустила голову девушка.
— Нет! Не проси прощения, я сам вел себя, как урод. Каждая бы подумала также. Но, Ева, я чувствую, что ты уже забыла о нем, так почему же, мне хочется порвать его на куски — сжал я кулаки.
— Потому, что ты — влюбленный подросток? — фыркнула она.
— Наверное — улыбнулся я наблюдая, как девушка смеется.
— А ты? Ты любил? — что ж, этого вопроса следовало ждать, баш на баш.
— Нет. До тебя, я никогда никого не любил и не думал, что способен полюбить. Оказалось, сильно ошибался — честно ответил я.
— Скорей всего, это покажется эгоистичным, но я рада — я впервые увидел, как щеки любимой заалели.
— Вовсе это не эгоистично и не стоит смущаться, мне невероятно приятно, что тебя волновали мои чувства — целуя Еву и осознавая, что влюбляюсь еще больше, произнес я.
Мы собрали остатки вещей и отправились ко мне. Обустройство на новом месте решили устроить завтра, а остаток дня и ночи провести с большим толком… Готовя ужин и смотря телевизор. Я замет за собой, что чем бы мы не занимались, все казалось мне невероятно увлекательным. Я впервые рассказывал о себе без утайки, о работе, о сыне — шалопае, даже о детстве. Оно не было безоблачным, но определенно — самым счастливым периодом, не считая заботе о сыне и встрече с Евой. Она воспринимала мои рассказы, как что-то захватывающее и увлекательное, будто не слушала историю жизни, а читала интересную книгу, только повествующую не от лица автора, а главным персонажем. Мы так и уснули на диване под тихий шум телевизора. Ночью, я проснувшись, раздел и отнес Еву в спальню, все не дело это спать на диване.
Утро встретило меня ароматом чего-то вкусного. Ева, пританцовывая у плиты под звуки радио, готовила блины, которые впоследствии, чуть не сгорели. Не стоит ей заниматься приготовлением пищи в одном фартуке, слишком уж не вяжется у здорового мужчины с утра две такие аппетитные вещи. Да и на работу я опять опоздал.
Глава 5
Что не видишь в душе моей печаль?
Я больна не тобой и мне не жаль,
Говорил же ты сам в свой странным век,
Сложный я человек.
Ева
«Но, как же любовь?» — вопрошало все во мне, когда назначали точную дату бракосочетания, когда я выбирала свадебное платье, когда соглашалась с клятвами, когда одевала ему кольцо на палец и когда целовала во Дворце Бракосочетания. Как же любовь? А никак, сдохла любовь под гнетом реальности. Нет ее, любви этой и не будет потому, что вся любовь кончается там, где начинается жизнь. И я никогда не верила в нее или делала вид, что не верю, а сегодня, с этом нелепом, но так понравившемся Александру платье, я поставила жирную точку на любви. Пусть она так и остается на странницах книг и в старых кинозалах, где на ночном сеансе по прежнему крутят черно-белые фильмы.
— Ты грустная — заметил Громов уже в ресторане, куда мы отправились после ЗАГСа.
— Родители так и не приехали — слабая отговорка, но не говорить же правду.
— Они много работают — еще более слабо попытался утешить меня теперь уже муж.
— Ага, работают — кивнула я.
— Ты понравилась моей маме, мне даже кажется, что слишком сильно — с напускным неудовольствием произнес Александр.
Чего у меня не отнять, так это умения ладить со старшим поколением. Все же столько лет прожитых под дедовым «крылом» сделали из меня эдакую милую девочку. И я не горю желанием менять чужое мнение. Да и Громову приятно, что его маман искренне довольна выбором сына. Еще бы ей быть недовольной. Покладистая, тихая, ласково улыбающаяся и конечно, по ее мнению, любящая ее сына, девушка. На самом деле, мне просто было лень перечить этой женщине, да и смысла я не видела, как приехала так и уедет, чего ради настраивать ее против себя?
— Я так ада, что Сашенька наконец-то, нашел свое счастье и не упустил — нда, свекровь прямо излучает довольство.
— Ну что Вы, Ирина..
— Зови меня мамой, деточка — все гораздо хуже, чем я думала.
— Ну что Вы, мама, какое я счастье? Вот Саша, он, да, настоящий подарок — еще сдержала я сарказм.
— Вы замечательная пара — окончательно уверилась в своем мнении свекровь.
— Мам, прекращай — сделал вид, что смутился Александр.
Это особенно раздражало. Я будто нутром чуяла, что все присутствующие делают вид, даже мой муженек, он будто чувствовал, что происходящее меня не радует и нацепив маску счастья жил по сценарию.
— А почему твой сын не приехал? — актуальный вопрос, хорошо, что она не знает, что сын Громова даже не в курсе, что папашка женился.
— У него экзамены, не хочу, чтобы отлынивал — отмахнулся Александр.
— И то верно, ты, доченька, только не пугайся заранее, но сынок Сашин не в отца пошел, весь в мать, такой же бунтарь и лентяй, только нервы отцовские и способен трепать — и это говорит бабушка, о любимом чаде сыночка, вот и все родство.
— Я все понимаю, сама была недавно в его возрасте — теперь и я фальшиво улыбалась.
— не наговаривай на себя, ты — девочка воспитанная, умная и добрая, не чета этому хулигану — скривилась свекровь.
— Мама, у меня свадьба. а ты за старое принялась — «проснулся» Громов.
— Молчу — молчу — если бы она, действительно молчала, было бы не в пример лучше.
Наконец, этот театр абсурда подошел к концу и народ стал разъезжаться по домам. Громов, за что я ему была по-настоящему благодарна отправил свою маму с кем-то из родственников, а сами мы поехали домой. Я только в квартире смогла перестать улыбаться, за столько часов, от моей натянутой улыбки уже скулы свело. И оказавшись в квартире, радости моей не было границ.