— Но ведь тот же торговец… Он же тоже трудится, работает, рискует своими деньгами. Оказывает людям услуги… Разве это не труд и не польза? Почему нельзя уважать торговца?
— Юн Ми. Заниматься торговлей — это низкий уровень. Даже если при этом много трудиться. Торговец, он ведь ничего не создаёт нового. Он лишь продаёт то, что сделали другие люди. Перестанут мастера делать товар и торговец разорится. А для того, чтобы уметь делать вещи — нужно учиться. А чтобы придумать что-то новое — нужно очень хорошо учиться. Посмотри кругом. На дома, на дороги, на машины, на телефоны… Разве торговцы всё это сделали? Нет, всё это придумали учёные! Скоро у нас и космонавт свой будет. Весь мир смотрит на нас и видит, что Корея — это настоящая страна, в которой люди зарабатывают своим умом и трудом, а не толпа необразованных торговцев, которые только и делают, что целыми днями обманывают других людей. И за то, что мы такие, нас можно уважать. Ты понимаешь, что я говорю, Юн Ми?
— Кажется да… Значит, мне нужно обязательно поступить в SKY?
— Эй, эй, полегче! Я конечно бы очень хотела, чтобы моя младшая сестра попала на "небо", но я совсем не желаю, чтобы она умерла, готовясь к поступлению. В Сеуле есть ещё другие университеты, которые тоже считаются отличными, хоть они и не SKY. Если к тебе вернётся память — ты поступишь в хороший университет. Ты сможешь это сделать. Я уверена.
— Почему — уверена?
— Я же твоя сестра. Я знаю, как ты учишься. Юн Ми! У тебя — хорошая голова!
— Да? Ну, тогда ладно… Я постараюсь вспомнить, что я учила.
— Хорошенько постарайся, Юн Ми! От этого будет зависеть твоё будущее. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
— Сун Ок, а ты, в каком университете учишься? Какая у тебя будет профессия?
— …Я учусь в университете информационных технологий Ёнесай… Когда я его закончу, я буду бакалавром делового администрирования, специализирующегося в области туризма и управления.
— О-о, туризм? Звучит хорошо.
— …Юн Ми… Спасибо, что ты поддерживаешь меня, но… Ёнесай — не очень хороший университет… Пожалуйста, прости меня.
— За что?
— За то, что ты не можешь гордиться старшей сестрою…
— Не могу гордиться тобою? Из-за какого-то университета? Это же ерунда!
— Не смей так говорить! Университет — не ерунда! Ты должна хорошенько постараться. У тебя — хорошие баллы. И школа, твоя, лучше, чем та, в которой я училась. У тебя есть шанс поступить в первоклассный университет. Не упусти его, Юн Ми!
— Моя школа лучше? Почему?
— А, ты ведь не помнишь… Когда я училась в школе, мы тогда жили в другом месте… Потом случилась… нехорошая история. Нашу семью лишили жилья и выкинули на улицу. Родителям пришлось переехать, а мама заболела. У нас было очень мало денег. Потом умер папа. Мама устроилась на работу, а я ходила в школу и сидела с тобой. Денег тогда почти не было. Мы не могли купить даже уголь, чтобы обогреть дом. Я надевала на тебя все твои вещи, чтобы ты не замёрзала. Мама тогда часто плакала, когда думала, что я уже сплю и ничего не слышу… Юн Ми… давай, я не буду тебе сейчас это рассказывать, хорошо? А то я расстроюсь из-за воспоминаний и не смогу уснуть. Я тебе завтра всё расскажу. Когда мы пойдём с тобою гулять. Ладно? Нам с тобою завтра придётся много ходить. Поэтому, сегодня, нужно хорошенько отдохнуть.
— Да, Сун Ок… Конечно. Давай спать.
— Да, давай спать. Спокойной ночи, сестра.
— Спокойной ночи…. Сестра.
***
Сижу, один на небольшой кухоньке. Вяло завтракаю корейскими экзотическими блюдами. Одновременно, краем глаза, наблюдаю за корейцем средних лет в синем комбинезоне, который с сосредоточенным видом чистит засорившийся котёл. В мою сторону кореец старается не смотреть. Видно, бритая голова Юн Ми его пугает. Наверное, первое, что он подумал, когда её увидел — "не заразная ли"? Бросил на меня пару настороженных взглядов и "углубился" в котёл, сосредоточив внимание на работе. Отсюда вижу, что он, сняв кожух, тоненьким шилом прочищает мелкие дырочки на небольших круглых трубках, которые находятся внутри. Похоже, это те самые забившиеся нагаром горелки. Я в технике не очень, но "двигло" на своём байке разбирал. И собирал. И он даже работал после этого. Так что, хоть я по образованию гуманитарий, но представление о "железе" — кой-какое всё же имею…
Пребываю с утра в настроении ослика Иа-Иа — меланхолично-созерцательное. Это из-за того, что некоторое время назад созерцал обнажённую Юн Ми. Проснувшись, воспользовался моментом отсутствия Сун Ок в комнате. Стянул пижаму и пошёл красоваться к большому зеркалу, которое стоит в углу. В больнице, возможности разглядеть своё приобретение в голом виде не было. Полюбовался. Ну, что сказать? Печалька… Без одежды, Юн Ми ещё более некрасива. Страшненькая, нескладная девочка, с непропорциональной фигурой. Ноги — короткие и кривенькие. Ляжки — толстые. Талии — почти нет. Грудь тоже, практически отсутствует. Не, с одной стороны это хорошо, что убого всё так — мужики приставать не будут. Но с другой стороны… Такое чувство, что пересел с "клёвой тачки" на практичный и функциональный ГАЗ-53, на котором мне как-то довелось поучиться в автошколе. В котором нет ни одной лишней функции. Убери хоть одну, из тех что есть, так он с места не сдвинется, ибо — ничего лишнего… И всё ковано могучим кузнечным молотом… И прилагать в нём ко всему нужно — силу кузнеца…
Посмотрел я в зеркале на отражение и так и сяк, обнаружил на правой руке, возле локтя, тонкий шрам, который до этого мне не попадался на глаза и, закончив осмотр, пришёл к однозначному выводу, что моё прежнее тело было гораздо лучше. И на лицо и по пропорциям, и по мускулам. У меня четыре "кубика" на прессе было. Пусть не шесть, но всё равно — майку было снять не стыдно. И руки себе я хорошо подкачал. Тут же… Такое ощущение, что спортом вообще не заморачивались… Короче говоря, ознакомившись с тушкой, в которой я очутился и вспомнив мир, в который мне нет возврата, я оделся, и хмуро-хмуро почапал на завтрак.
Сун Ок и её мама, похоже уже давно были на кухне. Готовились к новому рабочему дню. Появлению моему искренне обрадовались, как явлению красно-солнышка. Сун Ок прекратила шинковать лук, отложила нож, сняла с лица очки для плаванья и, взяв меня за руку, повела меня завтракать на маленькую кухню, в которой я сейчас сижу. Достала всего из холодильника, сделала чай, сказала, чтобы я ела, а она пока закончит помогать маме, а потом мы будем с ней собираться. Ладно, я не спешу. Как говорится — "до пятницы я совершенно свободен"…
С негромким хлопком в котле, с которым возился ремонтник, вспыхнуло пламя.
— Ну вот, молодая хозяйка, — с улыбкой обернулся ко мне кореец, видно радуясь, что закончил, — теперь у вас снова будет тепло!
Я хмуро окинул его взглядом.
— И сколько это будет стоить? — мрачно поинтересовался я, — сколько стоит ваша работа?
— … Сто тысяч вон… — растеряно ответил тот, видно не ожидав, что лысая девочка вступит в разговор.
Сто баксов? За пятнадцать минут? Не много ли?
Я уже узнал курс пересчёта местной валюты на доллары. Всё было просто. Нужно всё делить на тысячу. Тысяча корейских вон — это один доллар США. Сто тысяч вон — сто баксов, один миллион — тысяча долларов. Правда, чего я ещё не знаю, так это покупательной способности денег. Сколько и чего можно тут купить на ту же, допустим, тысячу вон. Но, сто баксов… Сто баксов — это сто баксов. Мне кажется, что это неплохие деньги.
— Подождите, я сейчас проверю, — сказал я, вылезая из-за стола.
— Что проверишь?
— Проверю вашу работу, — ответил я, подходя к котлу.
— Девочка, как ты разговариваешь со старшими?
Не став отвечать на этот явно провокационный вопрос я чуть присел и уперевшись руками в колени, вытянул шею, внимательно разглядывая внутренности котла.
— Девочка, почему ты так себя ведёшь? Где твоё воспитание?
— Я не девочка, я молодая хозяйка, как вы сказали… Не горит.
Я вытянул руку, и осторожно тыкая указательным пальцем рядом с огоньками начал показывать: вот, вот и вот.