– То есть, о равноправии речь не идет? – все же, уточнила я.
– Нет. Это все на сегодня, – и легкий кивок головы.
Ладно, не буду их больше злить, похоже, для этого у меня еще есть время впереди.
– До свидания, – кивок всем сразу. Вышла.
Голова гудит от пережитого напряжения, урагана чувств и мыслей. Но сейчас надо все выбросить из головы, завтра, на свежую голову, подумаю обо всем, что я сегодня видела и слышала.
Коридор и лестницу освещают светлячки. Зачем, если у всех есть ночное зрение? Может для красоты? Спустилась вниз и оказалась в объятиях Адаминэля. Он чмокнул меня в нос и с беспокойством спросил:
–Я так волновался, почему так долго?
– Идем домой, а? Я очень устала, больше уже не могу говорить, горло пересохло и болит.
– Ответь хотя бы, ты им понравилась? – с тревогой спросил он.
– Нет.
– Но они оставят тебя у нас, в Лесу? – разволновался Адаминэль.
– Да.
– А оставят со мной? – с не меньшим волнением.
– Не знаю. Скорей всего нет.
Когда, в темноте, мы пришли домой, не встретив никого на своем пути, видать эльфы устали дожидаться мой выход, хотелось только пить, пить, пить, есть, в туалет и спать. Выполнив все свои насущные желания, я рухнула на кровать. Уже засыпая, подумала, что все не плохо, я ведь и не рассчитывала, что меня здесь встретят с распростертыми объятиями, а свое место, под их солнцами, я еще успею отвоевать.
Утром, привычно скатившись по перилам вниз, первый вопрос, который я задала Адаминэлю:
– Где же ваша пресловутая личная свобода, если я сама не могу выбрать себе опекуна и учителя?
– На тебя не распространяется личная свобода, ты не эльфийка. Да еще, представляешь интерес и угрозу всему эльфийскому народу.
– Какую еще угрозу?! – прифигела я.
– А вдруг ты неуравновешенная, агрессивная, неадекватная личность и задумала причинить нам вред?
– А зачем?! – усмехнулась я.
– Ты чужая, откуда нам знать, что у тебя в голове. Кстати, тебя ментально читали?
– Да, но, кажется, у них не получилось.
– Тогда, тем более, понятно, что тебя опасаются. Лучше бы ты открыла им свой разум. Все-таки расскажи, что там вчера было? – не в силах больше сдерживать любопытство спросил он.
В процессе своего пересказа, заодно выяснила, что «те четверо», которые отнеслись ко мне неплохо – Королева, ее ближайшая подруга и сильный менталист Хазаруэль, Целитель Пионарэль, старейший и сильнейший маг Зоровадэль. «Те двое», которым я особенно не понравилась – принципиальные поклонники любви между мужчинами. Они пара. Один из них воин с Даром Огня, отвечающий за внутренний порядок в городе – Басонамэль, второй – лучший эльфийский певец, обладающий каким-то особым Ментальным Даром – Грансимэль. И, наконец, «тот один, красавец», что молчал и не сводил с меня глаз – командир воинов, Эдмунизэль. Из оставшихся четверых – двое мужчин, Королевский Казначей и Смотритель дорог, две женщины – Хранительница Эльфийской Библиотеки и Координатор по связям с другими городами.
– А теперь объясни, чем мне грозит отсутствие равных прав, ведь, вроде бы, рабства у вас нет?
– Что мы, орки что ли?! Конечно, рабства нет! - возмутился Адаминэль. - Но если эльфа нельзя убить, ни при каких обстоятельствах, то представителей других рас, в том числе и тебя, может убить любой, и за это ему ничего не будет. А если ты убьешь эльфа, даже с целью самообороны, тебя тут же казнят.
– Слушай, может тогда мне лучше, не теряя времени, убраться отсюда? – серьезно задумалась я.
– Не бойся, я буду защищать тебя, – с жаром заверил Адаминэль, порывисто сжав мои ладони в своих.
– Ладно, посмотрим, – ответила я, решив, что пока, надо осмотреться, а потом уже делать выводы и принимать решения.
Мы стали обсуждать, как проведем этот отпущенный мне месяц, относительной свободы. Я хотела всего и сразу. И новой одежды, и физических тренировок, и научиться стрелять из лука, и продемонстрировать свои неплохие умения метать ножи, и поучиться бытовой магии, раз моя аура говорит, что это возможно, и сходить на охоту, попутно узнав, кого тут можно есть, а кого опасаться, и познакомиться с другими эльфами, если хоть кто-нибудь пойдет на контакт, и многое другое.
Адаминэль пригасил мой энтузиазм, заявив, что за такой короткий срок все мои пожелания выполнить невозможно, но обнадежил, что будем стараться.
Глава 3.
ПОБЕГ
Этот месяц пролетел, как одно мгновение, но принес очень много полезного.
На берегу реки, являющейся продолжением защитного рва, с западной стороны города, у эльфов был организован тренировочный полигон, они называют его – Тренировочное Поле. Туда, каждое утро, мы с Адаминэлем бежали наперегонки и начинали тренировку. Я показывала ему свой комплекс разминочных упражнений, он мне свой, я ему приемы самообороны, он мне – атакующие, я ему – метание ножей, он мне – стрельбу из лука по мишеням. Эти занятия шли на пользу нам обоим.
Имелась тут и полоса препятствий, для выработки и поддержания выносливости, ловкости и быстроты реакции. Среди препятствий были как знакомые мне, так и нет. Горизонтальное подвижное бревно, гладкий палисад, изгороди, частокол, окопы, подземный лаз, ров, проволочные заграждения, лабиринт, разрушенный мост, стенка с двумя проломами, разрушенная лестница и многое другое удалось мне не сразу освоить.
Адаминэль не понимал, зачем я так упорно тренируюсь. А я объясняла, что привыкла к большим физическим нагрузкам и нуждаюсь в этом. Но на самом деле, это была не единственная причина. Я не была уверена в своем будущем здесь и хотела быть готовой к непредвиденным трудностям.
Во время первой же тренировки я обратила внимание, что Адаминэль одинаково владеет правой и левой рукой.
– Ты что, амбидекстр? – удивленно спросила я.
– А что это такое? - не понял он моего вопроса.
– Это когда оба полушария мозга развиты одинаково, и, соответственно, одинаковая степень владения правой и левой рукой и ногой. В моем мире это редкое явление. Вот у меня, например, доминирует левое полушарие и поэтому, за счет перекреста нервных волокон мозга, наблюдается отчетливая доминанта правой руки и правой ноги.
– Как интересно! В таком случае все эльфы, как ты говоришь – амбидекстры.
Постепенно я разобралась и с их оружием. Кинжалы с двухсторонней заточкой и метательные ножи. Меч – оружие маневренное, но требует высокого мастерства. Эльфийский лук – большой, длинный, дугообразный, к нему колчан и стрелы с острым наконечником, иногда ядовитым. Арбалеты – с зубчатым механизмом натягивания тетивы. Сюрикены – в основном женское оружие. Духовые трубки с острыми ядовитыми иглами.
Тренировались мы не одни. Изредка появлялись здесь и немногочисленные женщины-лучницы, но в основном, там собирались на тренировку и повышение мастерства воины, находившиеся в это время в городе. Они менялись, кто-то уходил в дозор, кто-то на охоту, кто-то возвращался на отдых домой. Вначале, они сторонились меня, считая неприличным показывать свой интерес. Но постепенно, наблюдая за моими умениями, упорством и успехами, стали здороваться, затем подбадривать короткими фразами, а потом и вовсе, иногда, даже шутить. Вот в процессе такого общения я и поняла, что мой невысокий рост по сравнению с ними, формальный возраст и детская аура, многих вводят в заблуждение, заставляя воспринимать меня как подростка.
Их главный воин, наставник и командир – Эдмунизэль, с каждым моим появлением на Тренировочном Поле, отходил от своих воинов, откладывал оружие, садился на землю и все время моей тренировки неотрывно наблюдал за мной. Ну, это было мне понятно, я здесь чужая и он меня пристально изучал, чтобы знать, что от меня ожидать. Мой жизненный опыт и мое окружение, там, дома, приучили меня не обращать особого внимания на внешнюю красоту, но, каждый раз, я невольно отмечала, что этот эльф очень красив. Чуть ниже ростом и существенно шире в плечах, чем большинство здешних мужчин, он имел редкую для эльфа сильно развитую, бугрящуюся мускулатуру. Вместе с необычайной пластичностью движений в нем чувствовались хищная сила, опасный опыт и непоколебимая уверенность в себе. Его глаза, особенного цвета, настолько темно-фиолетовые, что казались почти черным, когда были направлены в мою сторону, тревожили меня, заставляя сердце стучать сильнее. Чаще, чем следовало бы, и я посматривала на него, испытывая странное чувство – мне, одновременно, хотелось и спрятаться от него, и быть рядом. Парадокс – он был опасен и, в то же время, была уверенность, что рядом с ним безопасно.