Ещё одна ночь в этом месте - ещё одно появление странного призрака. На этот раз я увидел его привязанного к яблоне. В темноте его образ сливался со стволом дерева, но всё же моё внимание оказалось обращено на это место. Девушка в балахоне была полностью примотана к этой яблоне так, что не могла пошевелиться. Но она могла смотреть мне в глаза и ...говорить. Я никогда раньше не встречал говорящего призрака, но если бы мне это почудилось, откуда бы я тогда узнал то, что услышал от неё? «Он держал меня и убил меня в том доме». Всё остальное я понял, просто смотря в её глаза...
Днём, конечно же, я не испытывал тех страхов, которые стали приходить ко мне по ночам. Я смотрел на окружающую меня реальность трезвым взглядом. Но всё же, я не мог не поделиться с Максом этими своими «снами», сюжет и персонаж которых повторялся. Макс старался говорить со мной в шутливом тоне, но было видно, что он переживает из-за того, что не сможет убедить меня:
- Дэн, да это шутка такая. Старая, ещё со времён моего детства. Мы с ребятами часто гостили друг у друга, или ночевали на улице. После наступления темноты рассказывали страшные истории. Эта страшилка про убитую в разрушенном доме девушку - абсолютный вымысел.
- Тогда откуда я знаю про эту историю? Откуда? - не отставал я от Макса.
Если бы я сначала услышал историю о каком-то призраке, а потом увидел его - то мог бы это себе объяснить. Но я не могу увидеть придуманный кем-то образ, если не знаю о нём. Это выходит за рамки моего воображения. Макс признался, что эту девушку вижу не я один. Многие его друзья, с которыми он общался, когда жил здесь в детстве, говорили о том, что к ним являлся этот образ. Это всегда выглядело так, будто они пытаются напугать остальных. Потом Макс узнал, что друзья говорили об этом серьёзно.
- ...но это не призрак. Понимай, как хочешь. Это просто Твоё воображение. - объяснил Макс, но на многие мои вопросы он так и не ответил.
После этого я был в разрушенном доме ещё раз. Теперь я искал непогребённое тело жертвы маньяка. Снова клише, да. Но только я не нашёл там никакого тела. В завалинах, поросших ежевикой и прочими кустарниками, не было ничего. Про подвал я подумал, но настолько глубоко ковыряться в обломках дома мне не хотелось, даже если бы я мог спасти при этом чью-то душу. В конце концов, если бы призраку это было нужно, он бы указал мне более конкретное место. Я только нахватал колючек на одежду и немного перепачкался. Всё ради непонятно чего, из-за своих собственных домыслов.
Но ведь Макс, он ведь не отрицает, что призрак существует. Он должен знать об этой истории больше, чем рассказал мне. Почему же он так отшучивается и держит её в секрете? Потому что это его секрет. Я думал, что смог всё понять и мне теперь всё ясно. Макс в любой момент мог приехать в родительский дом, сославшись на деловую поездку. Передо мной предстал такой незамысловатый сюжет, в реальности которого на тот момент я был уверен.
Я застал его, когда он с Викой и Женей собирались сходить на речку покупаться. Я не обратил внимания на то, что он находится в кругу своей семьи. Мне было всё равно. Нет, мне даже хотелось, чтобы они узнали, кто Макс на самом деле. Маньяк, убивший девушку и вкрутивший мне в уши историю про детскую страшилку, чтобы я не понял, откуда на самом деле взялся этот призрак. Я больше не собирался откровенничать с ним, я должен был открыто заявить ему о своих выводах. Я начал говорить, как только приблизился на достаточно близкое расстояние, чтобы он мог меня услышать:
- Куда ты дел труп? Отвечай.
Мой голос был переполнен экспрессией, и вид у меня был соответствующий, потому как Макс сразу попятился назад. Он смотрел на меня испуганными глазами и не мог ничего сказать. Я взял его за грудки и несколько раз повторил свой вопрос. Что на меня тогда нашло? Моя паранойя зашла слишком далеко, но в тот момент я был уверен в своих действиях.
- Что ты с ней сделал, как ты её убил? - продолжал я свой допрос, который, в общем-то, даже не имел основания.
- Дядя Денис, отпустите папу. - заорал Женька.
Вика тоже заорала, истерически. Это сейчас мне перед ними стыдно, тогда на их крики мне было наплевать.