- Так говоришь, она раздвоилась? - спросил он Сидорова и весело подмигнул ему.
Сидоров сидел, развалившись, на широком кресле и выглядел весьма довольным собой.
- Раздвоилась. Одна Виктория улетела в Дрезден, а другая вылетела в Санкт-Петербург. Документы обеих Викторий настоящие, я проверил.
- Значит, они сговорились.
Сидоров рассмеялся.
- Да уж! Группа лиц по предварительному сговору решила тебя надуть! Мои ребята выяснили, что в настоящее время первая Виктория - в Дрездене, а вторая находится в Гатчине в доме Пашковой Ангелины Васильевны, у своей родной тети по материнской линии.
- Узнали, где она нашла двойника?
Сидоров развел руками:
- Это выяснить не удалось. Также, увы, мы не знаем, которая из Викторий настоящая.
- Вот это, как раз, проще простого! Настоящая Виктория в Германии.
- Почему? - удивился Сидоров. - Неужели она решилась отправить к родной тетке двойника? Тетя вырастила ее, разве она перепутает?
Громов встал и подошел к окну. Кроваво-красное предзакатное солнце уже начало спускаться к горизонту, предвещая сильный ветер. Небо заволакивало тучами. Погода желала перемен.
- Они не виделись много лет, - проговорил Вячеслав, не оборачиваясь. - Ничего удивительного, что Виктория послала к тетушке двойника. Она не боится провала в этом направлении, а вот ставить под сомнение свою профпригодность Виктория никогда бы не решилась. Поэтому Вика ни за что не доверила бы двойнику, не профессионалу, выйти вместо себя на подиум. Настоящая Виктория в Германии. Кстати, ты выяснил, за каким чертом Вике понадобилось посылать двойника к тетушке?
- А то! Некий господин Прыгунов, юрист, нанятый Пашковой, был весьма разговорчив. Не знаю, что там у них произошло, но после ухода из дома Пашковой Прыгунов выглядел так, будто его пыльным мешком пристукнули. Зомби чистой воды! Мои ребятки его шустро обработали и узнали, что все дело в деньгах...
Громов слушал рассказ Сидорова о тетушкином завещании и не переставал поражаться Виктории. Вот, что называется и рыбку съесть, и костью не подавиться! Надо же провернуть такую операцию! Сама продолжает карьеру делать, а к ненавистной тетушке отправила двойника, чтобы самой за умирающей старухой горшки не выносить. Ай, да молодца!
- Я еду в Гатчину, - заявил Вячеслав.
- Не понял?
- Что не понял? Билет мне закажи на ночной рейс, и номер в гостинице. Переночую в Питере, а утром поеду к тетушке.
- Слав, ты хорошо подумал? Зачем тебе в Гатчину, настоящая Виктория в Германии.
Вячеслав расхохотался и погрозил кому-то невидимому кулаком.
- Пусть! А я в Гатчину поеду. Представляешь явление Христа народу? Виктория уверена, что все продумала, а тут к тетушке заявляюсь я!
- Разоблачишь двойника?
- Еще чего! Наоборот! Я буду подыгрывать. Пусть Виктория подергается, попытается разгадать, что у меня на уме.
- А что у тебя на уме?
- Охота, мой дорогой друг, охота! Развлечение. Игра.
- Кстати, а разве ты знаком с тетушкой?
Вячеслав потер ладони одна об другую.
- Еще нет, но тем интересней!
Сидоров смотрел на друга с явной опаской за его умственное здоровье.
Поздним вечером того же дня в своей комнате Лиза по телефону отчитывалась перед Викторией. Она подробно рассказала все детали прошедшего дня, не утаила и сцену с мышью, за что получила выговор, и дала обещание больше ни за кем не гоняться.
- С тетушкой удалось пообщаться только за ужином, - продолжала рассказывать Лиза. - Она сказала, что ей стало лучше, и она может спуститься вниз. Наташа говорит, что у тетушки периодические ухудшения. Кстати, за столом она вела себя нормально, без особых закидонов.
На другом конце Виктория фыркнула:
- Только ей об этом не скажи! Тем более такими словами. Без закидонов! Смерть на месте! О чем вы говорили?
- Я сразу сообщила об аварии, чтобы все вопросы отпали. И правильно сделала, между прочим!
- Почему?
- Как ты учила, я надела блузку с глубоким вырезом, чтобы тетушка увидела твой крест. Она увидела и начала задавать вопросы. Помню ли я, как он у меня появился.
- А ты что? - спросила Виктория, и голос ее дрогнул.
- Я ответила, что помню, конечно, это подарок дяди Семена на мое совершеннолетие. А потом она как-то странно спросила: "И это все?". Я ответила...
- Подожди, - сдавленным голосом перебила Виктория. - Вспомни, и перескажи дословно, что говорила тетушка о кресте.
Лиза помолчала, воспроизводя в памяти разговор.
- Да ничего особенного она не говорила. Хотя, нет! Она спросила, совершеннолетие - это единственное событие, о котором напоминает мне крест? И еще добавила, что не сомневалась в моей черствости. Вик, а что, было какое-то еще событие?
Виктория молчала. Долго.
- Неужели она узнала? Она узнала...
- Вика, ты о чем? Алло, Вика, ты меня слышишь?
Долгое молчание прерывалось лишь неровным дыханием Виктории.
- Тебе не надо этого знать, - наконец проговорила Виктория уже спокойным голосом. - Прошлого не вернуть. Так было надо. Говоришь, удалось все списать на аварию?
- Удалось.
- Вот и хорошо. Так и поступай. Если что, говори, что память отшибло.
Виктория отключилась, а Лиза долго не могла уснуть. Неясное, еще не осознанное предчувствие темной кошкой подкрадывалось к ней из ночной мглы. Его еще не различить, но поступь уже слышна...
Ночью случился переполох. Сначала дико завыла сирена прямо над Лизиным ухом (позже Лиза узнала, что это звук встроенного сигнала вызова, кнопку нажимала тетушка), а затем Наташа забежала в комнату с криком, что тетушке стало хуже. Лиза тут же, даже не надев тапки, босиком и в ночной рубашке побежала вслед за Наташей в комнату к тетушке.
Ангелина Васильевна возлежала на куче подушек и выглядела не лучшим образом - волосы взлохмачены, лицо в поту. Едва Лиза присела на край кровати, Ангелина Васильевна зашлась в сухом кашле.
- Пить, - попросила она. - Пить!
Лиза повернулась в надежде попросить воды у Наташи, но той в комнате уже не было. Тетушка судорожно хватала ртом воздух. Лиза испугалась.
- Сейчас! Я принесу, - сказала она, погладив теплые с ухоженным маникюром пальцы тетушки, и опрометью выбежала из комнаты.
Куда бежать? Где кухня? Накануне Наташа показывала Лизе дом, но она умудрилась запомнить лишь расположение своей комнаты и столовой. Столовая! Где столовая, там рядом должна быть кухня!
Лиза чуть ли не кубарем скатилась с лестницы и помчалась туда. На счастье, кухня нашлась сразу. Со стаканом воды, она вернулась в комнату тетушки.
Ангелина Васильевна уже не кашляла. Она одарила Лизу строгим взглядом.
- Что это? - спросила она, кивая на стакан.
- Вода.
- Я не пью пустую воду. Наташа готовит для меня морс.
Лиза стушевалась.
- Хорошо... я принесу морс.
Она вновь спустилась на кухню и действительно обнаружила в холодильнике морс.
С полным стаканом напитка она вошла в комнату тетушки. Та спала безмятежным сном. Лиза постояла у изголовья, глядя на умиротворенное лицо пожилой женщины, а затем поставила на прикроватную тумбочку стакан и аккуратно, боясь разбудить измученную болезнью тетушку, поправила на ней одеяло.
Едва Лиза вышла из комнаты, Ангелина Васильевна приподнялась на кровати и взяла с тумбочки сотовый телефон, чтобы установить на нем будильник. Сигнал должен прозвучать ровно через час.