- Ух ты! - восхитилась я. - Это все мне?
- Конечно, девчонки же любят сладкое, - с улыбкой ответил Данте. - Поделишься с подружкой.
Я знала, что такие пирожные делают в городе Сакторин неподалеку от столицы. Сакторинские сладости славились отменным вкусом и стоили дорого, а потому я их могла позволить себе лишь в исключительных случаях. Ходили слухи, что вместе с кондитерами работают маги, которые и помогают делать вкус таким изысканным.
- Спасибо, светлейший, мне очень приятно, - смущенно сказала я, прижимая к себе заветную коробочку.
- Амари, завтра мы с тобой отправляемся в новое путешествие. Правда, недалеко, в Сакторин, от того и подарок такой. Сегодня получил вестника... У управляющего тамошней сети кондитерских и пекарен заболела маленькая дочь. По каким-то причинам родители не хотят обращаться к местным целителям, а потому попросили помощи в столичном ковене.
- Но мы ведь со всем справимся, правда, светлейший?
- Даже не сомневаюсь, Амари, я ведь теперь не один. Я приеду утром, будь готова.
Полночи я не могла уснуть, переполненная эмоциями. Суетилась, собирала вещи, а Эбби наблюдала за мной, поедая пирожные, и вновь читая мне лекцию о вреде привязанности к дорингу. Честно говоря, я ее не слушала. К счастью, мне удалось отвоевать у подруги парочку сакторианских сладостей.
И вот вновь я покидаю столицу в уютном экипаже в компании доринга. Снова повсюду книги, но на этот раз Данте ничего не читает, так как из заявки не ясно, чем же болеет ребенок. Бессонная ночь брала свое, и я чувствовала, что вот-вот усну.
- Амари, я тут нашел кое-что про тот артефакт... драконью чешуйку, - осторожно начал Данте. - Оказывается, эти артефакты древние и очень сильные, но считаются давно утраченными.
Я напряглась, слушая его, отвернулась к окну.
- Это очень интересно и необычно, - продолжил он, следя за моей реакцией.
Видимо, помнил, как я взорвалась в прошлый раз, но хотел поговорить об этом. Оно и понятно, ведь маг должен интересоваться артефактами, к тому же, такими странными... Но я не могла рассказать ему всю правду, да и не хотела признаваться, что по собственной глупости разрушила собственную жизнь. К тому же, неизвестно, как отреагируют на это Стражи. Я вроде бы смирилась с их существованием, да и не видела их давно, но новой встречи старалась избежать любыми путями.
- Я же сказала, что ничего не знаю, - сказала я, даже не пытаясь скрыть раздражение. - Эта вещь просто всегда была со мной, вот и все. И я... не хочу говорить об этом.
Данте вдруг притянул меня к себе, и я с готовностью опустила голову ему на плечо. Очень хотелось спать, а рядом с ним было так тепло и удобно...
- Я все понимаю, Амари, прости, что вмешиваюсь в твою жизнь. Просто ты появилась так неожиданно, такая загадочная, необычная...
Его голос обволакивал, погружал в сладостный сон, где я видела уже совсем другие картины, где Данте обнимал меня вовсе не по-дружески...
Так и проспала всю дорогу, которая оказалась намного короче прошлого путешествия. Санкторин хоть и уступал в размерах столице, но архитектура здесь была такая же богатая и современная. А воздух тут был необычайно... вкусным. Да, по-другому и не скажешь. В городе витал аромат свежей выпечки и еще чего-то столь же приятного.
Жилище заказчиков располагалось на окраине города - роскошный особняк из белого камня, окруженный высоченной посеребренной оградой. Нас вышел встречать сам хозяин всего здешнего сладкого производства - господин Бернард Купер. Он тепло поздоровался с нами, пригласил в дом, где нас встретила его жена - Рэйчел. Женщина выглядела уставшей, заплаканной, с синяками под глазами, будто мало спит.
- Меня зовут Данте Мэйверс, а это моя помощница Амари. Обещаю, мы сделаем все возможное и окажем посильную помощь.
- Я так рада, что ковен откликнулся на нашу просьбу, - проговорила Рэйчел, утирая слезинку платком. - Вы наша единственная надежда.
Хозяева предложили расположиться в уютной просторной гостиной, полной дорогущей антикварной мебели. Я заметила, что в камине горел огонь, несмотря на то, что на улице стоял жаркий летний день. Теперь понятно, почему в доме было так душно. А в сочетании с плотно задернутыми шторами и тусклыми магическими светильниками все это производило угнетающее впечатление. Бернард заметил, как я изумленно осматриваюсь и обмахиваюсь веером, который так предусмотрительно взяла с собой, ожидая жаркую погоду, и поспешил объяснить: