Удар не только открыл отсутствующее лицо. Он здорово оглушил воина, заставив присесть на одно колено. И подниматься противник не торопился.
Я же, отойдя на несколько шагов, отсалютовал мечом, остановив оружие в верхнем положении. Храмовый воин медленно приподнял голову, уставился помятым забралом, из которого низвергался черный поток, с трудом выпрямился, едва при этом не завалившись. Повел плохо гнущейся рукой, неловко повернул щит, стукнул по нему. Без былого звона и ловкости движений, но явственно ответил. И, пошатываясь, направился на меня, отчаянно замахиваясь.
А я ринулся навстречу, уже не сдерживаясь. Нет смысла тянуть резину, все, что можно было здесь узнать, я уже узнал. Пора заканчивать. И заканчивать быстро. Не знаю, сколько разума в этих созданиях и ощущают ли они боль, но на манекен не похоже, поэтому продолжать это жестокое исследование не хочется.
Я ведь не садист.
Проскочил под неловко опускающимся клинком, развернулся, вкладывая в удар не только движение рук, но и раскручивание тела. И попал именно туда, куда целился, острием меча рассек гибкое кольчужное плетение, прикрывавшее шею.
Бронзовая фигура с грохотом рассыпалась пыльным облаком, разделившиеся части доспеха покатились по полу. Я отскочил, не желая дышать непонятной черной субстанцией и подсознательно ожидая подвоха.
Но нет, все спокойно. И чувство, выработанное за последние годы, подсказало, что у ПОРЯДКА для меня кое-что появилось.
Не переставая контролировать обстановку, заглянул в себя. Так и есть, строка сообщения висит.
Первая комната испытания Места, Где Хранится Память О Последней Жестокости, пройдена.
И все? Ни слова о противнике, ни намека на его параметры. Ладно, так и быть, я согласен драться без трофеев, оно того стоит. Но хотелось бы знать, как это создание называется «официально». Атрибуты я и так срисовал даже без специализированного навыка, убедившись, что книги не врут как минимум о первой комнате. Вот только этого маловато.
Зато настоящее название Первохрама порадовало и удивило. Надо же: Место, Где Хранится Память О Последней Жестокости… Похоже, жрецам оно не понравилось. Судя по тем же книгам, они использовали другое, совершенно непохожее.
Интересно, о какой жестокости идет речь?
А не все ли равно? Я сюда испытание пришел проходить, а не историко-философскими исследованиями заниматься.
Меня ждет следующая комната.
Второй зал, как и обещалось, выставил пару противников. С ними я тоже вдоволь «наигрался», не торопясь уничтожать. Хотелось убедиться, что они незначительно отличаются от первого, несмотря на усиление по атрибутам. Плюс надо узнать, действительно ли умеют действовать сообща.
Как выяснилось – умели. Один вышел с длинным копьем, второй с мечом. И пока первый пытался достать издали, второй не стремился навалиться на меня, просто прикрывал напарника, не позволял безнаказанно сблизиться и прикончить за то время, пока тот отбросит бесполезное в тесной схватке оружие и выхватит кинжал.
Но я был быстрее и неутомимее. Легко уклонялся или парировал, носился кругами, то и дело почти дотягиваясь мечом. Мог бы и дотянуться, вполне по силам, но предпочитал не рисковать.
Затем бегать надоело, и я попросту перерубил копье, после чего начал работать на ближней дистанции, неспешно и безнаказанно искалечив противников за пару минут.
Показалось или нет – не знаю, но сложилось впечатление, что доспехи поддавались хуже. Если в первой комнате они были откровенно картонными и я их пробивал почти всегда, даже самыми нелепыми ударами, здесь иногда выдерживали.
В третьей комнате убедиться в этом достоверно не получилось, а вот в четвертой мое подозрение доросло до уверенности. Доспехи и в самом деле усиливаются от этапа к этапу. Чтобы пробивать их, приходилось действительно стараться, а не лупить кое-как, затягивая поединок ради исследований. К тому же показалось, что противники начали двигаться быстрее. Да и на раны реагировали слабее. Даже осыпаясь пылью из десятка ран, не снижали темп.
Более того, один чуть меня не подловил после жесточайшего удара, разрубившего ему бок на ладонь выше поясницы. Я ведь был уверен, что после такой раны он развалится, – и расслабился. Но нет, воин даже не упал, тут же атаковал в ответ, заставив продемонстрировать чудеса гибкости. Уйти я сумел лишь изуверски извернувшись и оставив оружие, засевшее в доспехе.