— Ты у меня замечательный мужчина, — сказала она, — Самый умный, самый нежный…
— Я очень рад, что тебе так кажется, но…
— … Но, — перебила Чубби, — как ты предложил бы организовать все это при оперативной экстракции неадекватного фигуранта с территории, контролируемой…
— Прошу тебя, оставь этот чудовищный сленг! На нем можно оправдать любое свинство. Мне кажется, он для этого и придуман.
— Хорошо, милый. Как это организовать при похищении пьяного до бесчувствия человека из страны, где очень неплохая полиция и очень серьезная военная контрразведка?
— Не знаю. Это – профессиональный вопрос, а у меня другая профессия. Но, когда звонит мобайл, и человек, к которому я испытываю глубочайшее уважение, как к эксперту, как к блестящему ученому, как к преподавателю… Так вот, когда этот человек говорит: «Знаете, Микеле, что со мной произошло? Меня схватили какие–то люди, вытряхнули из одежды, выполоскали в заливе, как грязную тряпку, бросили в самолет, как мешок с картошкой, и сказали, что вы потом мне все объясните…». Что я должен ему отвечать, Чубби?
— Он так тебе и говорил? – поинтересовалась она.
— Он смягчал выражения. Но это не важно.
— А что ты ему ответил?
— Это тоже не важно. Я выкрутился, но не думай, что это было легко.
— И все–таки?
— Это что, допрос?
— Извини милый. Это обычное женское любопытство. Понимаешь, мы, женщины…
— Если тебе так интересно, я сказал: «Знаете, Макс, мне ужасно стыдно, и я не знаю, как оправдываться, поэтому просто расскажу вам одну короткую историю. В некой стране, в небольшом институте выращивали крыс из зигот, в хромосомы которых были встроены несколько человеческих генов. Об этом узнали представители авторитетной религиозной организации и устроили перед зданием института «блокирующий пикет». Руководитель института вызвал полицию, и она арестовала всех пикетчиков и организаторов пикета и доставила их в местный суд. Коллегия из трех судей приговорила всех арестованных к расстрелу и отправила это решение на контроль в окружной суд. Ночь приговоренные провели в камере смертников, а утром, окружной суд заменил расстрел депортацией. Их вышибли из страны, оставив им из имущества только одежду, обувь и зубную щетку. Суды здесь всегда так действуют, но расстрел не всегда заменяют депортацией. Через несколько часов вы попадете в эту страну, а хорошо там или плохо – вам решать».
— И что он ответил? – спросила Чубби.
— Он ответил: «очень жаль… — Микеле сделал паузу, — …что приговор пересмотрели».
…
Доктор Линкс отвернулся от иллюминатора, в который до того молча смотрел несколько минут, устало потер ладонями виски, и спросил:
— Кто–нибудь из вас может одолжить мне электробритву? Не сочтите за каприз, но мне не хочется встречаться с Микеле в этой бороде. Я ее никогда раньше не носил.
— Ничего странного, – сказал Керк, — я тоже не люблю ходить в бороде. Но есть маленькая проблема: никто из нас не пользуется электробритвой.
— Ну, что ж, — Макс вздохнул, — Меня устроит и старомодная бритва с лезвием.
— ОК. Можно я вам помогу, док? А то у вас руки немного дрожат.
— Они у меня сильно дрожат, — уточнил тот, — Но черт с ним, порежусь немного.
Керк покачал головой.
— Не надо, док. Бритва такой конструкции… (он извлек из наплечного чехла нож с шестидюймовым лезвием) … вызывает очень глубокие порезы.
— Есть вещи, которые человек должен сделать сам, — твердо сказал доктор.
Керк вопросительно посмотрел на командира. Тот пожал плечами, затем кивнул.
…
=======================================
12 – ТЕКУЩИЙ МОМЕНТ.
Дата/Время: 1 — 2 сентября 22 года Хартии. Ночь.
Место: Меганезия, округ Социете, о. Рапатара.
Резиденция короля Лимолуа Хаамеа.
=====================================
Из угла, где спали, свернувшись в позе китайских влюбленных драконов, Таири и Хаото, раздалось недовольное хоровое ворчание.
— Что за на фиг?.. Кто устроил тарарам?.. И где все?
— Все попрыгали с балкона в море, — ответила канадка, — сначала Рити, потом…
— А, понятно, — перебила Таири, — Это семейная традиция.
— Они или сами прыгают, или спихивают кого–нибудь, — добавил Хаото, — А вообще, не по теме получилось. Мы уснули, эти уплыли, а ты скучаешь.
— Я не скучаю, я читаю FAQ про L–бомбу. В смысле, только что начала читать.
— Забей, — посоветовала Таири, — Я тебе быстрее объясню. По ходу, это просто водородная бомба с лазерным зажиганием. Шарик из дейтерида лития–6 нагревается и уплотняется со всех сторон лазерным импульсом. При достижении нужной температуры и плотности, в шарике начинается многоступенчатый термоядерный синтез трития, а потом гелия. Ну, дальше все, как в обычной водородной бомбе. Теоретически этот фокус был придуман в середине XX века, но тогда термоядерный процесс умели запускать только ядерным зарядом, работающим по реакции деления. В смысле, на уране–235 или плутонии–239. Ну, обычной атомной бомбой, от которой остается огромная куча говна, в смысле тяжелых радиоактивных изотопов стронция, цезия, йода и далее по Менделееву. L–бомба — совсем другое дело. Никакого радиоизотопного заражения. Есть немного наведенной радиации в остатках самой бомбы, и легкие радиоактивные изотопы с атомной массой менее 8. Это значит, что за радиусом врывного поражения, L–бомба безопасна. В этом вся фишка.
Меганезийка, утомленная своим долгим монологом, сказала «Уф» и замолчала.
— А какая мощность у этой бомбы? — спросила Жанна.
— Вообще–то, не мощность, а выделяющаяся энергия — поправила Таири, — У нас не очень богатая страна, поэтому все бомбы сделали однинаковые: сто тысяч тераджоулей. Если тебе привычнее в тротиловом эквиваленте, то это 24 мегатонны.
— Но это же что–то кошмарное! Этим можно полностью уничтожить любой город!
— Можно, но здесь же никто не собирается это делать.
— По ходу, французские оффи в середине прошлого века у нас на Муруроа взорвали бомбу в 20 мегатонн, — вмешался Хаото, — Причем грязную, что характерно. Это в 800 милях к востоку отсюда, можно слетать и посмотреть. Там даже в одном месте атолл треснул. Они штук 10 разных бомб там испытывали, засрали все, что можно. Дебилы. Взрывали бы над океаном, если им приспичило. Американские оффи тоже отличились. Атоллы Эниветок и Бикини. Грязные водородные бомбы по 20 мегатонн. Уроды. У нас и так суши мало…
— И что там теперь? — поинтересовалась канадка, — Я имею в виду, на этих атоллах.
— Что–что. Люди живут. Конечно, кое–где пришлось чистить. Долбанные испытатели ни хрена не убрали за собой. У самих суши навалом, вот и привыкли…
— Подожди! Как это можно чистить?
— Обыкновенно. Берется робот и запускается по градиенту радиоактивного фона. Находит источник и начинает собирать это дело. Вымывание, фильтрация, и все такое.
— Lotu amoto, фирма «Playa Artificial» сделала на этом хорошие деньги, — сообщила Аилоо, поднимаясь на балкон по лесенке, — Они добывали невыгоревшее ядерное топливо. У этих древних атомных бомб КПД был ниже, чем у паровоза. До 97 процентов заряда оставалось и конденсировалось в виде микро–пыли. Amigos, бросьте мне вон ту штуку.
Хаото поднялся, снял висящее на выступе одной из балок широкое пушистое полотенце и бросил через всю террасу. Аилоо эффектно–небрежно поймала его в воздухе и, вытираясь на ходу, подошла к тому из ноутбуков, на котором отслеживался путь циклона Эгле.
— А где Лимо? – спросила Таири.
— Поплыл вместе с этой хулиганкой наперегонки поперек лагуны и обратно. Вообще, они оба хороши, а Рити, как я подозреваю, отчасти бисексуалка. Меня, солидную тетку, мать двоих детей, втянули в групповой секс, практически на глазах у мирных жителей. Кстати, о детях. Тлали, марш в детскую!… Таири, спихни его с лежбища, сам он не встанет.
— Да я уже встал! – заявил мальчишка, и действительно встал (хотя и не сразу), — Ма, а что значит «бисексуалка»?
— Ну, это такая девушка. Я тебе объясню завтра, если ты к утру не забудешь этот вопрос.