— Hi! Извини, что разбудили. Это они виноваты. Я и не собиралась громко визжать, я бы тихо прыгнула, но они меня спихнули!
— Нечего было щекотаться, — возразил Кианго, — Знаешь же, что я боюсь щекотки.
— Жанна, прыгай к нам! – крикнула Поу, — поплаваем, сходим за спиртом и полетим.
— Прыгать не буду, мне страшно, — призналась канадка.
— А там сбоку лесенка есть, типа, трап почти до самой воды, — сообщила Рити.
— ОК, — сказала Жанна, — я сейчас.
В процессе трехминутного захода в ванную, она решала вопрос: надевать купальник или нет. Борьба между правилами приличия и нежеланием глупо выглядеть, завершились в пользу второго, и Жанна спустилась по трапу в натуральном виде, без тряпочек. Ныряя в лазурную воду, она сообразила, что первый раз оказывается в меганезийском океане, да еше в кампании настоящих аборигенов. Boyfriend Поу, при ближайшем рассмотрении, оказался утафоа–креольским метисом. В «Britanica T–guide» написано, что это — наиболее часто встречающийся этнический тип жителя меганезийской провинции.
— Поплыли на восточную сторону, — предложила Поу, — заодно сразу горючки купим.
— Предупредила бы, — проворчал Кианго, — я кошелек не взял.
— Ну, сбегай, минутное дело.
— Ладно, — сказал он, — Вы тогда плывите, только без фанатизма, а я догоню.
До целевой точки восточного берега лагуны, по другую сторону от столичного поселка, было метров 500, и они поплыли. Жанна, понимая, что оговорка «без фанатизма» сделана не для нее, плыла по возможности, быстро. Рити и Поу резвились вокруг нее, как пара небольших дельфинов, как будто она вообще лежала на воде неподвижно (только вид по немногу приближающегося восточного берега убеждал ее в обратном). «Утафоа учатся плавать раньше, чем ходить», — вспомнила она. Кианго догнал их еще до середины пути. Теперь у него над левым бицепсом был застегнут ярко–зеленый пластиковый браслет–футляр. Добравшись до цели водной прогулки, они выбрались на один из общественных пирсов, у которого стояло несколько проа, катеров и легких флаек, и двинулись в сторону маленьких ферм, начинающихся в сотне шагов от берега. Публика уже работала – в этом климате люди стараются использовать прохладное время дня сразу после рассвета.
— Мы что, так голые и пойдем в деревню? – спросила Жанна, сообразив, что без одежды получается не только купание, но и прогулка.
— Тут, по ходу, грунт песчаный, — сообщила Рити. – так что за ноги не беспокойся.
Объяснять девчонке что–то на счет приличий было гиблым делом, кроме того, канадка заметила, что и на фермерах надето не много: килт или лава–лава, или вообще ничего. Серьезно (в шорты и футболки) были одеты водители квадрициклов (эти машины, как поняла Жанна, заменяли на таких маленьких полях мини–тракторы и мини–комбайны).
— Пошли к Лотиа Наконао, — предложила Поу, — Он нам третьего дня обещал discount.
Через несколько минут, они вышли к ферме, где десяток рапатарцев разного возраста и пола, при поддержке двух квадроциклов, выкапывали и собирали какие–то корнеплоды, похожие на титаническую морковку, метра по полтора – два длиной.
— Это ямс, — пояснила Рити, — у вас на севере он не растет. Это типа картошки. А еще из него хорошая самогонка. Но не всегда. Та, которая неудачная — только в топливный бак.
Тем временем, Кианго и Поу обменивались с фермерами какими–то приветствиями на утафоа, и все громче ржали. Рити тоже начала хихикать и, в ответ на вопросительный взгляд канадки, прокомментировала:
— Прикинь, ямс похож на хер. Ну, не то, чтобы очень, и все–таки. Поэтому обычай: если парень собирает ямс, то ему желают, чтобы у него был такой же большой и толстый, а если девчонка – то ей желают, чтобы такой был у ее парня.
Тем временем, одна фермерша выбрала самый внушительный клубень (почти два метра в длину и толщиной с ее ногу), с трудом подняла его двумя руками и, обращаясь к Кианго и Поу, под хохот всех остальных, произнесла длинную тираду.
— Специальное пожелание ребятам на сегодняшнюю ночь, — лаконично перевела Рити, — да, кстати, нас приглашают перекусить.
Как вскоре поняла Жанна, фермеры сделали «технологический перерыв» именно сейчас, ради того, чтобы поболтать с человеком издалека – т.е. с ней. Публика расселась вокруг стола–циновки, на которой разложили местные фрукты и овощи, кусочки чего–то вроде морепродуктов, и почти горячие круглые домашние лепешки. В центре циновки стояла канистра с легким кокосовым вином (которое иногда называют пальмовым пивом).
Позже, вспоминая эту веселую застольную болтовню, Жанна поняла, что было самым удивительным. Рапатарцев ни капли не интересовала политика вообще, и отношения между Канадой и Меганезией — в частности. Вопросы касались в основном того, что интересного можно посмотреть в Канаде, где там имеет смысл побывать, и что имеет смысл там покупать. Единственный раз речь зашла о политике, когда один рапатарец спросил: почему нельзя прилететь отсюда в интересующее его место Канады на своей флайке. «Нам только посмотреть Ниагару, — объяснял он, — Мы бы прилетели утром с Клиппертона, прямо на водопад, а вечером улетели бы обратно, никому не доставляя хлопот. Зачем эти визы, авиалайнеры, отели? Зачем тратить столько времени и денег?».
Жанна попыталась объяснить что–то про иммиграционную политику и профилактику терроризма, но очень быстро поняла, что несет какой–то вздор. Одного взгляда на этих фермеров было довольно, чтобы понять: ни эмигрировать в Канаду, ни устраивать там террористические акты, им и в голову не придет. Тогда канадка прибегла к инверсии:
— Представьте, я арендую в Канаде самолет, и прилечу на какой–нибудь меганезийский атолл, ни у кого не спрашивая разрешения.
— Ну? — спросил собеседник.
— Если меня обнаружит полиция, меня ведь арестуют, верно? – пояснила она.
— За что? – удивился он.
— То есть, полиция не обратит на меня внимания? – тут Жанна скептически хмыкнула.
— Обязательно обратит, — вмешался Кианго, — Я первый год в резервистах, и меня как раз отправляли патрулировать атоллы Цернтрального Туамоту, где толпа дайверов и просто туристов. Многие приезжают с Гавайев и из Калифорнии своим транспортом. Если мне кажется, что это — иностранцы, я по инструкции должен, не доставляя им беспкойства, снять их на видео с двух ракурсов, и отправить в банк данных. Если на них что–то висит, то через 15 секунд ко мне и в локальную полицию придет на них файл и приказ. А если нет – то я только должен убедиться, что им не требуется помощь. Мало ли, что, вдруг у них флайка или лодка сломалась, или еще что–нибудь. Тогда я должен оказать помощь…
— А если им не нужна помощь? – спросила Жанна.
— Не нужна – так не нужна. Зачем мешать людям отдыхать, если они никому не мешают?
Поболтав еще немного, они рассчитались за горючее, попросили привезти его на пирс, обменялись с фермерами еще несколькими шутками о ямсе и отправились в обратный путь. Через минуту Рити предложила:
— А давайте пройдемся через Мутуара, заодно покажем Жанне колледж.
— Кстати, да, — одобрил Кианго, — я как раз куплю сигарет.
— Ты мобайл взял? – спросила Поу.
— Так в браслете же, вместе с кошельком, — ответил он, — а что?
— Дай Жанне, она же репортер. Ей нужен фотик.
— ОК, — согласился он, и протянул канадке небольшой коммуникатор, со словами, — Это, конечно, не профи–камера, но вроде неплохая. Кнопочка слева на боку, а zoom и всякая настройка прямо в меню. Если что, я подскажу. А дома я перекачаю на твой ноут.
…
=======================================
15 – РЕТРОСПЕКТИВА.
Дата/Время: 1 – 2 сентября 20 года Хартии.
Место: Центральная Меганезия, Футуна и Алофи.
база INDEMI и fare Carpini
=======================================
Максимилен Лоуренс Линкс вытер пот со лба (он никак не мог привыкнуть к здешним 27. градусам по Цельсию), и продолжил.