Накамуру никто не искал – мародеры не затруднили себя выяснением числа прибывших туристов. Он просидел на вершине до середины дня, потом захотел пить и пошел искать воду, осмотрительно держась подальше от деревни. Через несколько часов, он сумел найти маленький источник, из которого вода сочилась буквально по каплям. Не менее двух часов ушло на то, чтобы утолить жажду, а потом Иори залез в кустарник где, под влиянием переживаний и усталости, крепко уснул. Снился ему номер в отеле на Таити и маленькие яркие рыбки, весело резвящиеся под стеклянными окнами в полу.
Ранним утром следующего дня, одновременно во все 6 гаваней Таити вошли канонерские лодки и десантные катера народного флота Конвента. Бывшие солдаты колониальных войск (как дезертировавшие, так и оставшиеся в строю), оказались блокированы. Десант народной морской пехоты прошел от Папеэте на северо–западе до Рио Ваиоте на юго–востоке, останавливаясь для военно–полевых судов «согласно Хартии», не более, чем на три минуты. Приговоры были однообразны и приводились в исполнении немедленно. Свежие продукты правосудия, без затей сбрасывали в море. В середине дня десантники добрались до «Sun Pearl Beach», где обнаружили силы самообороны из сотрудников отеля и их родичей, вооруженных помповыми и охотничьими ружями, и двумя бельгийскими ручными пулеметами «FN–MAG». Комэск морпеха сдалал коллективу отеля комплимент за бдительность, а Рокки, в свою очередь, сообщила ему о пятерых туристах на Маиао, добавив: «Один из них — ученый экономист из концерна «Fuji», который делает японскую технику». У комэска мгновенно сработало в голове реле, связанное с приказом Конвента: «Технические специалисты из развитых стран представляют особую ценность для дела Хартии». Он почесал в затылке и спросил: «А вы можете поехать с нами и помочь найти этого японца?». Рокки, не раздумывая ни секунды, утвердительно кивнула.
Всю ночь и первую половину этого дня Накамура провел в своем убежище, в кустах у маленького водоисточника. Каждые шесть часов он поднимался на пик и смотрел, что делается в деревне и на пирсах. Там пока все было по–прежнему. Дезертиры не хитрым образом развлекались на отельном катере и шлялись по деревне, меняя всякие снятые с катера штуки на самогон и еду. Накамура ждал, что они уйдут, но они не торопились. Маленький островок Маиао казался им безопасным и удобным местом на ближайшие несколько дней и, если бы не Рокки, так бы и было. Атаку морпехов все проспали — и Накамура (который старался побольше спать, чтобы не так хотелось есть), и дезертиры, (которые пьянствовали, и не удосужились выставить посты). Среди морпехов никто даже не был серьезно ранен. Девять дезертиров погибли за несколько секунд огневого контакта, а шестеро остались живыми и пригодными для допроса (четверых живых, но непригодных из–за полученных ранений, морпехи закололи штыками – не лечить же их, в самом деле).
Трупы туристов лежали на свалке в сотне метров от околицы, и (преодолев брезгливость), комэск установил, что все они европиоиды. Местные жители в один голос твердили, что японец точно был, и его куда–то дели мародеры. Из тех молодых женщин, что приехали с Тетиароа, в живых остались только две, причем не в том состоянии, чтобы у них что–либо спрашивать. Тогда комэск, за отсутствием иных вариантов, приступил к допросу пленных. На вопрос о «японском профессоре» те ответили полным непониманием, которое комэск принял за попытку юлить, и приказал перейти к «мерам третьей степени». Отношение к мародерам вообще негативное, а к этим (с учетом их художеств) - тем более, так что били сильно. Через час, отбросив версию о крайне высоких волевых качествах мародеров, как маловероятную, комэск предположил, что они и впрямь не знают о японце — значит, он или нашел лодку и уплыл, или прячется на острове, причем скорее второе, чем первое.
Прочесывание местности затянулось бы надолго (местность здесь хоть и занимает всего 9 квадратных километров, но является очень сильно пересеченной), но тут Рокки осенила гениальная идея: она забралась на тот самый пик, чтобы ее было видно из любой точки островка, и принялась кричать изо всех сил: «Профессор Накамура! Иори–сан! Выходите! На острове уже наши! Все ОК!». При этом она, размахивала руками, и даже пробовала танцевать, крутя над головой снятой с себя яркой футболкой, как сигнальным флажком. Морпехи, наблюдавшие это дело в бинокли уже решили было, что «девчонка, конечно, красивая, спора нет, но похоже, она зря старается». И тут Рокки вдруг покинула свою позицию, скрылась за пиком и через 10 минут возникла на тропинке вдвоем с худым невысоким дядечкой монголоидного типа. «Слава богам, нашелся профессор, — сказал комэск, и добавил, — так, по–скорому судим этих уродов, а то при нем как–то неудобно». Мародеров судили по все той же трехминутной процедуре, закололи штыками тут же по вынесении приговора, и Накамура застал только фазу их отправки на корм рыбам. Он был человек тонкий – вида шести продырявленных тел, влекомых за ноги в сторону моря, и остающихся за ними на дорожке полос крови, ему хватило, чтобы начать блевать желчью. Рокки, чуть не плача, поддерживала его за плечи, и кричала на морпехов, что они дебилы. Бравые парни молча втягивали головы в плечи (да, мол, нехорошо как–то получилось). В заключение своей речи, девушка сказала: «короче, профессора мы оставляем у себя, а тот, кому от него нужны научные консультации, пусть приезжает к нам и консультируется, вот так!». Спорить с ней никто не стал, и к вечеру Иори Накамура оказался в том же домике над лагуной, в котором он провел две недели, и из которого выехал три дня назад. Правда, теперь из вещей у него был только легкий спортивный костюм, кроссовки, и фотоаппарат — тот набор, с которым он отправился вчерашним утром созерцать восход солнца.
Прежде всего, он тщательно вымылся под горячим душем и переоделся в чистый халат. То, что было на нем до того, он тщательно выстирал и повесил сушиться. После этого, он уселся в кресло и включил TV (по умолчанию, здесь было CNN). Согласно обычной схеме мышления людей, попавших в трагические обстоятельства, он был уверен, что именно это является наиболее важным событием в мире. Когда дошло до новостного блока, он был страшно разочарован: началось с экономического форума G–7, который плавно перешел в информацию об очередных проблемах в энергетике, потом долго показывали наводнение в центральной Европе, а следом – автокатастрофу в Америке. Наконец, диктор произнес: «На островах Океании продолжается политический кризис из–за военного переворота в Лантоне. Т.н. Конвент Меганезии сегодня установил контроль над островами Ле–Вент, Дю–Вент, Социетэ и Туамоту. В ходе общественных беспорядков пострадали несколько туристов из США, Европы, Японии и арабских стран. По последним данным 27 человек пропали без вести, и около 500 не могут вылететь на родину из–за проблем с воздушным сообщением. В районе Африканского рога неизвестными захвачен французский сухогруз с химикатами, следовавший в Индию. 18 членов экипажа удерживаются, как заложники. Пираты пока не выдвинули условий их освобождения. Это третий случай захвата судна в данном регионе за неделю. Вопрос о безопасности судоходства в Аденском заливе уже более 10 лет не решается. В республике Чад из–за неурожая, вызванного засухой…». Он переключился на токийский NHK. Там было то же самое, только вместо автокатастрофы в Америке показали сюжет о проблемах на трассе Нагоя – Осака и оползень в Акита.