— Но когда мисс Женевьева в следующий раз пришла навестить Кору, то узнала, что бедняжка умерла от родов в своей камере. — Оливер даже перестал возиться с овощами, так взволновал его собственный рассказ. — Начальник тюрьмы сказал ей, что ребенок родился хилым и скорее всего не протянет до ночи. Это, мол, избавит их от необходимости отправлять его в приют, где он все равно бы умер. Мисс Женевьева потребовала показать ей младенца. Когда ей принесли маленького Джейми, она взяла его на руки и заявила: «Это мой брат, и я заберу его домой». — Морщинистое лицо Оливера сияло от удовольствия, словно он представлял себе эту сцену.
— А что подумал об этом ее жених? — поинтересовался Хейдон.
— Сначала он решил, что она слегка повредилась в уме из-за какой-то женской болезни, — фыркнула Дорин. — Хотя мисс Женевьева просто горевала после смерти отца. Граф вызвал врача из Эдинбурга, тот осмотрел ее, а через неделю представил его милости солидный счет и сказал, что его невеста абсолютно здорова. Просто она очень устает, как и большинство молодых матерей.
Юнис усмехнулась.
— Доктор даже настаивал, чтобы граф нанял женщину помогать мисс Женевьеве, так как она ничего не знает об уходе за младенцами. Он ей кое-что объяснил кое-что показал, но этого мало.
Хейдон невольно улыбнулся. С того момента, как Женевьева появилась в его камере, подобно негодующему ангелу, он понял, что она обладает необычайной силой духа и целеустремленностью. Тем не менее неопытной и воспитанной в знатной семье девушке требовалось поистине из ряда вон выходящее мужество и сострадание, чтобы взять на себя заботу о незаконнорожденном ребенке. Тем более что ни ее мачеха, ни жених этот поступок не одобрили.
— И граф нанял кого-нибудь?
— Нет. — Лицо Оливера помрачнело. — Этот подлец разорвал помолвку, заявив, — что его невеста не в своем уме и он не собирается жениться на сумасшедшей.
— А потом виконтесса собрала вещи и уехала, — добавила Дорин. — Это было бы к лучшему, если бы она не забрала с собой все деньги и не рассчитала слуг, оставив мисс Женевьеву ни с чем, кроме старого дома и кучи долгов.
— В первый год ей пришлось тяжело, — сказала Юнис, ставя перед Хейдоном свежую порцию лепешек. — Она жила в этом доме одна — никто не помогал ей и не объяснял, как заботиться о малыше. Те, кто считался ее друзьями, перестали приходить. Никто не приглашал ее к себе, потому что не хотел быть замешанным в скандале. Покуда я не перебралась сюда, бедняжка еле справлялась.
— А вы-то как сюда попали? — спросил Хейдон.
— Ну, тут не обошлось без еще одного скандала. — Пухлые щеки Юнис, и без того розовые, еще больше покраснели от смущения. — Мисс Женевьева узнала, что меня собираются выпустить из тюрьмы. Я сидела там за кражу броши у моего бывшего хозяина, лорда Данбара.
— Он ведь не платил ей достойное жалованье. Юнис ничего не могла откладывать на старость, — вмешалась Дорин, пытаясь объяснить, что у Юнис была веская причина для кражи. — Ее заставляли там трудиться, как рабыню, с утра до ночи, а потом вышвырнули на улицу, словно старую тряпку, даже спасибо не сказав.
— Мисс Женевьева взяла с собой Джейми, пришла в тюрьму и попросила поговорить со мной, — продолжала Юнис, благодарно улыбнувшись Дорин. — Она была очень вежливой — совсем не похожей на тех богачей, которых я знала прежде. Мисс Женевьева спросила, есть ли у меня планы на будущее. Я ответила, что нет. Кто же наймет служанку, которая обокрала бывшего хозяина? Ну она и спросила, не соглашусь ли я жить с ней и Джейми, потому что они нуждаются в моей помощи. Мисс Женевьева сказала, что не сможет платить мне много, но у меня будут крыша над головой и хорошая еда. А если я попрошу о чем-нибудь еще, то она постарается меня этим обеспечить. С тех пор я здесь и каждый день благодарю бога за то, что он послал мне мисс Женевьеву. Не знаю, что бы со мной сталось без нее.
— А потом пришли и остальные, — сказала Дорин. — Мисс Женевьева особенно заботилась о детях, которым некуда было идти после тюрьмы. Сначала появилась Грейс, затем Аннабелл и наконец Саймон и Шарлотта. Меня мисс Женевьева пригласила сюда, когда я отсидела за воровство. Таскала мелочь у посетителей таверны. Я там работала, но на это разве проживешь. — Она презрительно фыркнула, словно не понимая, как можно отправлять в тюрьму за такие пустяки. — Мисс Женевьева сказала, что ей нужна моя помощь. Я умею подавать на стол и убирать в доме.
Хейдон посмотрел на Оливера. — А вы?
— Ну, приятель, могу с гордостью сказать, что я здесь единственный профессионал с длинной и славной родословной, — заявил Оливер.
— Ваш отец был дворецким? — удивленно спросил Хейдон.
— Он был вором, — весело поправил Оливер. — И одним из лучших во всем графстве Аргайл. Он начал обучать меня семейному ремеслу, когда мне было всего семь лет. Я мог спросить у джентльмена: «Сколько сейчас времени, сэр?» — и стянуть у него бумажник, прежде чем он мне ответит. У меня были такие способности, что мой папаша еще мальчишкой брал меня грабить дома и экипажи. Во всем Инверэри не найдется лучшего взломщика, чем я. Но сейчас чести в этом занятии нет никакой, — добавил он, почесывая седую голову. — Теперь воры просто пугают людей ножами и пистолетами, заставляя их все отдавать. Какой в этом интерес, скажите на милость?
— Значит, мисс Макфейл и вас забрала из тюрьмы? Лицо Оливера смягчилось.
— Она явилась, словно ангел, — сказал он. — Холод пробирал меня до костей, я начал скверно кашлять и думал, что мой смертный час уже недалек. А она вошла ко мне в камеру и просто спросила, люблю ли я детей.