— Знали бы вы, граф, какой тут у нас бардак творится — не удивлялись бы. Вот и меня заставили заниматься допросом наших мятежников… А… вы же не знаете ничего. Представляете, тут некоторые бандиты решили под шумок заняться грабежами, но в военное время, согласитесь, это сродни предательству.
— Сочувствую…
— Простите, не представился. Князь Вольдемар Старинов. Вообще-то я не из Локхера и здесь оказался совершенно случайно. Но как истинный дворянин счёл своим долгом оказать помощь в обороне приютившего меня города… А вместо этого… эх… Видите, чем приходится заниматься? Да вы пейте. За здоровье короля Эриха. Признаться, я восхищаюсь им. Талантливый правитель и полководец. Если бы не снежная зима, погубившая вашу кавалерию, думаю, вы уже победили бы.
— Да. Зима была ужас. До сих пор вспоминаю её с содроганием. — Граф залпом осушил кружку, и Володя немедленно наполнил её снова.
— Что? Вы были там в эту зиму? Расскажите, пожалуйста! Знаете, когда я услышал, что после той зимы ваша армия ещё могла сражаться и даже нанесла поражение Локхеру…
— А! — Граф пренебрежительно махнул рукой. — Зима оказалась более страшным противником, чем локхерцы. Лезли без всякого толку.
Получив благодарного слушателя, граф ударился в воспоминания о том, как они вошли в Локхер, о первых боях, о той страшной зиме. Выпили за храброго боевого коня графа, который в одну из зимних ночей послужил в качестве жаркого и тем самым спас графа от голодной смерти. Володя на самом деле не пил, а только прикладывался к кружке. Впрочем, граф не обращал на это внимания.
Володя сочувственно покивал.
— Что ж, тогда предлагаю ещё тост за здоровье короля Артона. Конечно, он не Эрих, но ещё молод и потому неопытен. Полагаю, со временем необходимый опыт он приобретёт. Так что за его здоровье.
Граф не отказался, выпили за Артона.
— А знаете, граф, если бы ваш барон выполнил первоначальный план и просто подготовил базу для приёма основного контингента с кораблей, у нас были бы большие проблемы.
— Да, — не стал спорить Иртук. — Я предупреждал барона, но он посчитал, что войска удобнее будет высаживать на причалах Тортона… И вот результат… Но не обольщайтесь, милорд, — вы выиграли всего лишь первый бой. Когда прибудут основные силы, вы не сможете им долго сопротивляться.
— А зачем тогда вы шли, а не сразу войска перебросили на кораблях? — поинтересовался Володя.
— А чтобы сюрпризов разных избежать.
— Ну да, и подготовить лагерь для солдат… Недаром же у вас в войске было столько рабочих. Я это сразу заметил — рад, что оказался прав в своих догадках.
— В общем, да, князь. Не надо было нам лезть в Тортон, а, как планировали, следовало начать осадные работы.
— Да, теперь вашему флоту придётся сложнее. Кстати, вы уже выбрали место высадки? Нет-нет, можете не говорить, где… Да вы всё равно не успели послать на корабли сообщение, так что это простое любопытство.
Ну и дальше в том же духе. Допросы шли один за другим — офицеры, солдаты, рабочие. Это только кажется, что рядовые ничего не знают. Они стоят на постах около палаток командиров, ловят бросаемые теми слова, что-то видят, о чём-то догадываются. Главное — задать правильные вопросы и в правильном ключе. Каждому хочется почувствовать себя значимым и важным, похвастаться своей осведомлённостью. А уж если рассказ о твоих подвигах слушает этот странный мальчишка-князь, восхищённо раскрыв рот… ну, понятно, какому мальчишке не интересны повествования о славе и сражениях? Вот и хочется произвести на него впечатление, похвастаться. Кого-то можно было просто запугать палачом, кто-то отвечал сам, не видя смысла что-то скрывать. С дворянами Володя играл восторженного юнца, с солдатами вёл себя по-разному. На одних тратил не больше пяти-десяти минут, с другими беседовал чуть ли не по часу. Как бы то ни было, но когда помещение покинул последний пленный, у Володи накопилась целая кипа листов с замечаниями, комментариями и выводами. Теперь нужно время, чтобы всё свести воедино. Володя потянулся, расслабляя затёкшую спину, и устало потёр глаза — всё-таки факельное освещение не слишком подходит для письма.
— Все?
— Все, — облегчённо выдохнул Нинрон.
Володя поднялся.
— На сегодня остался только один человек, с кем надо побеседовать. Но тут уж я сам справлюсь. Все могут быть свободны. Уважаемый писарь, сделайте копии всех ваших записей, и пусть их доставят мне. Перечитаю завтра утром.
— Сделать копии до утра, ваше сиятельство?
— Желательно. Я не говорю, что копии должны сделать именно вы. Наверняка у вас есть ученик или помощник.
— Конечно, ваше сиятельство.
Дверь камеры закрылась за Володей, и мальчик встал напротив сидящего пленника, скованного так, чтобы тот не смог себе повредить. Володя сел прямо на пол напротив. Раймонд поднял голову и посмотрел на гостя.
— Как вы догадались, милорд?
— Когда мне начинают врать с самого первого мгновения знакомства, согласитесь, это настораживает. Поскольку графиня — жена одного из мятежников, я предположил, что вы посланы либо её мужем, либо герцогом Торендским, либо Эрихом. Осталось только понаблюдать.
— Вы потому и предложили мне должность?
— Да. Тогда я уже понял, кто вы, потому и предпочёл, чтобы вы были рядом. Врага всегда нужно держать поближе. Очень удобно иметь возможность передавать вражескому командующему те сведения, которые хочешь ему передать.
Раймонд задумался, опустив голову.
— И чего вы добились?
— Авангард родезской армии попал в ловушку, поскольку был уверен, что в городе их не ждут. Разгром полный. Ещё неизвестно, что с теми силами, которые остались за городской стеной, но удирали они во все лопатки. Не отступали, а именно удирали.
— Понятно. — Раймонд снова задумался.
— Вы понимаете, что вас ждёт?
— Ну, как военнопленный, я точно проходить не буду.
— Верно.
— Скажите, князь… А зачем вам всё это надо?
— Что именно?
— Зачем вы ввязались в эту войну? Вы же чужестранец. Вассальную клятву Артону не приносили, в своём выборе полностью свободны.
— Не знаю, поймёте ли вы… В общем, я и не хотел встревать… Но я познакомился с Конроном ещё раньше, потому счёл своим долгом дать ему несколько советов. А потом заболела Аливия. Она не могла покинуть город до подхода ваших войск.
Раймонд нахмурился:
— Постойте, вы хотите сказать, что кинулись защищать город только потому, что эта… купеческая дочь не могла покинуть его?
— Я же говорю, что вы не поймёте.
Мужчина внимательно изучил лицо Володи, словно пытаясь что-то в нём разглядеть.
— Вы не влюбились, князь? — Было видно, что Раймонд и сам не верит в это предположение.
— В девятилетнюю девочку? — рассмеялся Володя. — Она скорее для меня сестрёнка… Она действительно очень похожа на Ленку. Характером.
— Но… мы могли бы договориться. Ни её, ни её семью не тронули бы…
— Понимаете, Раймонд… или как вас там на самом деле? Возможно, мы и могли бы договориться, но… так получилось, что все, кого я знаю… с кем успел познакомиться за то время, что пробыл тут, находятся на стороне Локхера. А вот на другой стороне я никого не знаю. Будем считать это причудой судьбы.
— Но вы же умный человек, князь! Вы же понимаете, что Локхер обречён! С нынешним королём он не сможет устоять. Вы даже Тортон ещё не спасли, всего лишь отсрочили падение.
— Намекаете на основные силы, плывущие на кораблях? У меня есть некоторые идеи и относительно их. Насколько я понял из допроса пленных, у меня есть ещё сутки или двое. Будем исходить из худшего — сутки. Кое-какие распоряжения я ещё вчера отдал. Сегодня перед сражением тоже послал гонцов.
— Если так, зачем тогда вы здесь? Чего вы хотите?
— Хочу, чтобы вы мне помогли. Раймонд, подождите, не надо возмущаться. Поймите, вы мне поможете в любом случае, хотите этого или нет. Просто если вы согласитесь — облегчите мне жизнь. И себе, кстати, тоже.
— Я никогда не был предателем!
— Я же сказал, что вы поможете в любом случае. Смотрите сами, в вашем доме нашли некоторые вещи. У меня в руках ваши письма и послания… зашифрованные. Думаете, сложно подобрать к ним ключ, имея на руках столько данных? Я внимательно не смотрел, некогда было, но, на мой взгляд, шифр не из сложных — замена одной буквы другой. Вряд ли вы тут знакомы даже со стодвадцативосьмибитным шифрованием. Э-э… не обращайте внимания, это так, мысли вслух. Просто придётся потратить некоторое время, которое тратить не пришлось бы, согласись вы сотрудничать. Так что агент его величества Эриха — тир Раймонд — по-прежнему будет передавать зашифрованные послания командованию осаждающей армии. Как вы думаете, кем вас будут считать, когда окажется, что все ваши послания были ложными?