Более заунывное действо сложно даже представить. Кучка взрослых мужиков несколько часов сплетничала обо всём вокруг, неторопливо перебрасываясь картишками. Даже такой разгильдяй как Эльт, стоило ему сесть за стол, словно под воздействием магии превращался в какого-то медлительного, склеротичного пенсионера. И ведь требовалось туда ходить — только так можно было избежать перемывания своих костей.
Вполне вероятно, эти посиделки проходили бы куда веселее, будь у нас хоть капля чего-то алкогольного, но дело в том, что мою армию поразил недуг под страшным названием «трезвость». Он вытворял с людьми невообразимое: вынуждал работать, улучшал запах изо рта и связность речи. Иначе говоря, у нас закончился алкоголь, а попытки бодяжить самогон из чего есть пока результата не возымели.
Ситуацию усугублял тот факт, что в зависимости от того, сколько человек сидело за столом, столько существовало наборов правил. Пока Эльт рубился в вариацию «Дурака», Леон собирал местные покерные комбинации, а Ноктим пытался не перебрать больше двадцати двадцати двух. Объединяло их одно — играли во всё это они просто отвратительно!
Чего не сказать о Миюми. Не помню, как так вышло, что она села с нами играть, ведь до того момента я и подумать не мог, что моя помощница окажется умелым и хитрым соперником, но главное — знающим правила игры.
— Понимаете, у меня дома из развлечений только прогулки и карты. Вот и научилась, — объяснила Миюми с выражением милого смущения на лице.
Судя по кислым лицам всех остальных «игрунов», научилась она неплохо.
Во время очередной такой партии, пока довольная собой девушка собирала фишки, на которые мы играли, остальные — Эльт, Ноктим, Сайрас — тихенько отползли в сторонку и принялись шушукаться о чём-то. Тему обсуждения угадать было несложно: полные удивления вперемешку с гневом лица выдавали заговорщиков даже сильнее, чем те обрывки фраз, что я расслышал:
— … офицерская честь… — шипел Гоа.
— …чтобы какая-то… адъютантка нас обыграла! — поддакивал Леон.
— …давайте её сожжём, как ведьму! — предложил Эльт.
— …надо отыграться, а сжечь всегда успеем… — остудил его пыл Ноктим.
А уже через секунду ко мне осторожно подошёл крайне загадочный Леон:
— Командующий, с вашего позволения мы отойдём, кхм, покурить.
Я одарил некурящего графа Сайраса задумчивым взглядом, который правда был безнадёжно испорчен густым дымом из трубки Лоя, и махнул рукой. Если моё предчувствие насчёт офицеров меня не обманывало, этот вечер скучным точно не будет. Пользуясь моментом, пока мы одни, я спросил у Миюми:
— Ты же вроде из каких-то аристократов, да?
Она сильно смутилась этому вопросу. Причём, что интересно, сделала она это в то же время весьма ловко тасуя колоду карт — и если сама девушка залилась румянцем и на несколько секунд онемела, то её руки безошибочно продолжили перебирать карты.
— Мой отец оруженосец короля, ему пожалован этот, эм, ну, как его, э-э-э, дворянский титул!
— Подожди-ка, письма мне приходили от некоего Герхарда Циона, который подписывался королевским камердинером, — припомнил я растерянно.
На этот раз Миюми всё же выронила карты. Видок у неё был такой, словно её поймали с поличным как минимум за поеданием маленьких щенят, а не просто уточнили перипетии прошлого.
Довольно иронично, но последний раз я задумывался над тем, кто такая Миюми Цион ещё тогда, в лагере, сразу после парада. И с тех пор об этом даже не вспоминал. А ведь по сути, несмотря на длительное количество времени, проведённого вместе, я не имел ни малейшего понятия о том, кто такая моя помощница и как вообще оказалась на этом месте.
Девушка тем временем наконец вышла из оцепенения:
— Это, должно быть, какая-то ошибка. Мой папа оруженосец, а не…
— Всё в порядке. Мне всё равно, кто твой отец, — попытался успокоить её я.
Увы, это не помогло — надвигалась какая-то катастрофа. Судя по лицу Миюми, от этого буквально зависела вся жизнь девушки:
— Но как это всё равно?! Ведь выходит, мой отец вас обманул, а значит, и я тоже. Мне нельзя быть вашей помощницей! Боги проклянут меня за это на вечные муки!!! А я ведь делала вам кофе!!!
Спокойно выслушав это и вспомнив напиток, который Миюми ежедневно подавала, я вдруг подумал, что боги немного поторопились и прокляли меня авансом за что-то там в будущем.
— Может, он просто хотел таким образом привлечь моё внимание? Знаешь, мне накануне Игр пришла уйма писем, — пока моя помощница из чувств патриотизма не наложила на себя руки, постарался урезонить её я.