К моему огромному удивлению, мне даже не пришлось подсказывать, ответ раздался сам, сразу несколько раз:
— Худшие! Худшие! Худшие!
— Именно, худшие! И прямо сейчас вы докажете, что вы худшие из лучших!
В сердцах людей передо мной разгоралось новое пламя. Не успел я договорить, а солдаты уже во всю скандировали этот клич:
— Худшие из лучших, лучшие из худших!
— В колонну, гвардия! — по одной моей команде те, кто еще минуту назад не знал, что им делать без командиров, самостоятельно принялись строиться. — Сражайтесь за себя и за тех, кто пал, не знайте жалости и милости к врагу. Я сам пристрелю того, кто посмеет замешкаться перед «лунным»! Только смерть! Вперёд, моё отребье, принесите свою клятву!
И они пошли, а затем побежали. А я бежал впереди всех. Молча, без воплей и лишних криков мы двигались на противника.
Когда «лунные» заметили нас, то опешили и растерялись, абсолютно не понимая, что происходит. Толпа оборванцев без знамён, сквозь дым и пламя неслась на них с выражением желания убивать на лицах и при этом абсолютно молча! Вместо того чтобы встретить нас во всеоружии, наш противник так и стоял в изумлении.
Кольцо врагов вокруг Лоя Ноктима к тому времени окончательно сомкнулось, однако мы вскрыли его в один момент, пройдя через ряды «лунных» как горячий нож сквозь масло, сметая всех на своём пути. Это привело к самому неожиданному результату. Понимая, что ещё немного — и им конец, «лунные» понеслись в последнюю, отчаянную атаку. Но не на меня и моё отребье, а на капитана Ноктима.
У всякой стойкости есть свои пределы, однако у солдат Лоя этого предела, кажется, не было. Даже когда их строй наконец прорвали и квадрат распался, они стояли и бились до самого конца, пока последний из «лунных», оставляя испачканные штаны, не сбежал.
Вот почему я так берёг их тогда, отправив на верную смерть солдат капитана Кая. Тяжёлое, во многом спорное решение, принятое ранее, обернулось полным успехом. Окажись на месте тридцать третьей бригады кто угодно другой, нам всем, всей армии пришёл бы конец. Не выстояли бы они, «лунные» направились бы к нам в тыл, громя отставших и разбитых солдат, которых я никак не успел бы воодушевить.
Лоя Ноктима мне удалось найти не сразу. Он сидел на каких-то обломках в порванной одежде, с погнутым клинком, будто им рубили дрова, и меланхолично смотрел в пустоту.
Моё появление несколько привело его в чувство. Отработанным движением он хотел затянуться трубкой, которую не бросил даже в этом бою, но та попросту развалилась у него в руках.
— Напомните мне купить вам новую, — пошутил я нервно.
К моему удивлению, Лой Ноктим усмехнулся и, ничего не говоря, достал из одежды точно такую же, только целую, и ловко принялся набивать её табаком.
— Хм, ладно. Как отдышитесь, собирайте своих людей и догоняйте. Оставляю вам свою гвардию в качестве подмоги.
— Гвардию? — капитан недоумевающе осмотрел тех бойцов, что я привёл с собой. Кажется, они его не слишком впечатлили.
Ухмыльнувшись, я обвёл рукой собравшихся вокруг солдат:
— Знакомьтесь, моё отребье…
— Худшие из лучших, лучшие их худших! — раздался клич.
— Да, как-то так. Передаю их вам, Лой, а то вас уже что-то маловато.
Я собирался добавить, что возвращать их в целости и сохранности не обязательно, но меня отвлёк подоспевший вестовой:
— Граф Сайрас просит вашего присутствия в крепости.
— О, она уже взята?
— Нет, в этом и проблема, командующий.
— Что ж, решим и её.
По сравнению с тем огненным адом, в котором мне только что довелось очутиться, рядом с крепостью была тишь да гладь. «Лунных» здесь в больших количествах не было, а всё, что могло гореть, или уже сгорело, или догорало.
Колонна развернулась в линию, отрезая крепость от возможного удара из лагеря, однако внутрь мои солдаты почему-то не спешили. Мне было подумалось, что противник всё же успел поднять мост, но тот оказался там, где и нужно — на земле. Ворота также были открыты. А вот во внутреннем дворе слышалась пальба.
Леона я нашёл в галерее, неподалёку от входа, где он вместе с десятком солдат безуспешно пытался выкурить стрелков из их укрытий.
— «Лунные» засели на втором этаже, стоит нам высунуться, сразу же стреляют с нескольких мест сразу, — доложил мне граф обстановку.