Однако я-то знала: приручить шенсеров хоть и неимоверно сложно, но осуществимо. У моего деда в молодости был такой скакун. Как ему удалось удержать у себя эту лошадку, он никому не рассказывал. К моему рождению та лошадь давно скончалась, а потомства она не оставила — с другими породами не скрещивалась, и случаев приручения не одного, а нескольких шенсеров, вообще не было.
А тут Уотинен сказал, что целый выводок…
— Вижу ты впечатлилась, — ухмыльнулся полковник. — Побежишь смотреть?
Я повернулась к притихшему Данферу.
— Нет, — не без сожаления вздохнула я. — Нам уже собираться пора, чтоб засветло домой успеть.
— А может останетесь? — спросила эдель Брита.
— Спасибо, но не сегодня.
Данфер только привык к новому дому, окружению. Пусть и к семье полковника постепенно привыкает, не столь быстро. Думаю, мы теперь часто будем к ним наведываться…
Ехать нам нужно было совсем в другую сторону, не ту, где нежданный сосед объявился. «Вот только если мы сделаем совсем небольшой кружок, буквально на несколько минут, то не так уж и много времени потеряем», — оправдывала я своё желание хоть краем глаза взглянуть на соседние владения.
— Эти кони, о которых говорил полковник, они какие-то необычные? — поинтересовался Дафнер.
— Говорят, что самые быстрые и выносливые. А ещё очень красивые. Правда, сама я их никогда не видела.
— Мы же посмотрим на них?
— Поздно уже, — я обернулась к выглянувшему сквозь тучи солнцу, которое было над линией горизонта. — Как будут у тебя следующие выходные, так и приедем, посмотрим.
Территория огороженный владений была большой. И как назло, все постройки находились в глубине, подальше от границ участка и дороги. Вот так, мельком и крайне скупо, полюбовались на коневодческое хозяйство, не увидев ни одного коня. Да и людей тоже не заметили.
3
Дильмари не выглядела как счастливая невеста. Бесстрастный взгляд, поникшие плечи. Она смотрела в окно, но, казалось, не видела там ничего. Вся в себе и не толики эмоций снаружи.
— Привет, — я постаралась, чтобы мой голос прозвучал бодро и жизнерадостно. Хотя, так себя я не чувствовала. Чтобы успеть вовремя, пришлось торопиться, да и порталом воспользоваться, чего и не очень-то хотелось.
— Здравствуй, — она улыбнулась, но улыбка вышла прохладной.
«Замороженная красавица», — промелькнула у меня мысль. Да и Данфер говорил про нее нечто подобное.
— Как ты?
— Отлично, — все также, отстраненно кивнула она. Вот только Диль была бы не Диль, если бы в ее голосе все же не прорезалась язвительность: — Не видно что ли? Я — счастливая невеста и с нетерпением ожидаю свадьбы.
— Ага, видно. Как же.
Диль приподняла свою бровь, внимательно посмотрела на меня и покачала головой. Теперь уже ее улыбка была грустной.
— Церемония завтра в десять утра. И, пожалуйста, не одевайся как на похороны. — Во взгляде ее было осуждение. Платье-то на мне было темно-серое. В дорогу — самый практичный вариант. — Мы же не мою молодость хоронить будем.
— Да я и не собиралась.
— Хорошо.
Я уже намеревалась уйти, но Диль добавила:
— Спасибо, что приехала. Для меня это очень важно.
— Не за что.
Вот только чем мое присутствие для нее так важно — я не понимала.
Нерадостное торжество проводилось у жениха, хотя по традиции первый день празднований, как и сама церемония, должны были проходить у невесты, точнее в ее родительском доме. Вот только из-за траура пришлось отступить от правила. Как мне когда-то, из-за невозможности приехать к родителям.
Дом наместника Фреванисии мало чем отличался от такой же резиденции Ровенийских. Однако разглядывать дом и его окрестности мне не хотелось. Настроение не то. Да и обстановка тут была не располагающая — довлеющая, угнетающая. А может мне так казалось, потому что переносила свой собственный настрой и хмурое состояние. Поэтому из комнаты, выделенной мне, я почти не выходила. Читала книги, взятые в библиотеке Геделрима. И с приехавшими немногочисленными гостями не виделась.
Помогать невесте принято незамужним девушкам из близкого окружения. Иса не была рада моей компании, но перечить Диль не стала.
Я думала, что для меня это будет мукой: ведь непременно одолеют воспоминания, разбередят, разъедят защиту, что не давала прорваться им раньше. Наверно, на меня подействовала холодность Диль. Как будто и я заморозила свои эмоции, мысли о несбывшемся. Столько всего уже было после несостоявшейся свадьбы… Об этом ли теперь горевать?