— Эй, эй… Это я. Давай-ка… уберемся подальше отсюда…
Вертолет — они посадили на заранее оборудованной скрытой точке в десятиминутной досягаемости реки, точка была выбрана и скрытно оборудована дальним скаутским патрулем двадцать второго полка. Она находилась на небольшой возвышенности, с нее прекрасно просматривались все проходы и тут же были отрыты и замаскированы окопчики для личного состава на случай, если придется отражать нападение. Был здесь и неприкосновенный запас — пять зарытых чуть в стороне двухсотлитровых пластиковых бочек с авиационным топливом. Об этом запасе — знали не все, и даже те, кто знал — десять раз подумали бы, прежде чем воспользоваться, потому что знали — каким трудом и риском было доставлено сюда это топливо.
Посадив Чинук, его укрыли маскировочной сеткой, которую всегда возили с собой — он стал похож на вершину холма, только и всего. Заняли круговую оборону… вблизи отсюда не было населенных людьми точек, если здесь кто и бывал — так это любители острых ощущений, готовые заплатить за то, чтобы увидеть в прицеле самых опасных зверей этого мира — а заодно и самому стать целью для бандитов и похитителей людей. Установили радиостанцию — старая, шестидесятых годов, она должна была добить до Мекки и поймать сигнал ударной группы, подтверждающей успешное завершение операции. Но сигнала не было.
Они прождали всю ночь и командир их экипажа, подполковник Марк Тишо с каждой минутой все больше и больше не находил себе места. Утром — он связался со штабом и получило разрешение на следующие действия: пройти устьем реки и провести визуальный поиск пропавшей группы. Если ничего обнаружить не удастся — следовало возвращаться на базу: командование операцией не хотело рисковать ни экипажем, ни вертолетом. В поиск — выходила довольно крупная наземная группа и дальнейший ход операции — ориентировался на нее.
Когда сворачивали антенну — второй пилот, майор Роберт Франк подошел к своему командиру. Ни были вместе еще со времен Ирака и привыкли говорить друг другу в глаза все, что сочтут нужным сказать.
— Солнце встает — показал на восход Франк
— Я вижу это…
— Хочешь сыграть в героя, а? Может, подождем до следующей ночи…
Оба они понимали друг друга прекрасно: Чинук не боевой вертолет, проводить на такой махине поиск в опасном районе очень рискованно. Чинук был защищен со всех направлений, кроме переднего — там не было ничего, ни курсового пулемета, ни пушки. А именно эта проекция наиболее уязвима, если они выскочат на патрульный катер или зенитную установку. В Афганистане и Ираке Чинуки вообще обычно летали ночью, и уж во всяком случае — не ходили в визуальный поиск.
— Возможно, до следующей ночи кто-то не доживет…
Отец подполковника — погиб на Гренаде в восемьдесят втором. Просто из-за того, что его не сумели вовремя доставить в госпиталь. Проклятые кубинцы завезли на остров ДШК и в том районе сбили сразу две птички, после чего полеты признали слишком опасными. С тех пор — для подполковника Тишо не было чересчур опасных районов.
— Идем на высоте… — сказал подполковник — осторожно и внимательно. Если столкнемся с сопротивлением — сразу уходим. Нужно будет сориентировать наземную группу.
— Черт… на Апаче я чувствовал себя намного лучше. Может, поинтересоваться, не нужны ли пилоты Ордену? — пошутил Франк, но дальше шутку развивать не стал и ушел в кабину.
Пулеметчики, привыкшие к ночным полетам — тоже нервничали, держа пальцы на спусковом крючке. Ни о какой дисциплине огня не могло быть и речи, здесь промедлил на секунду — труп. Поэтому — после взлета все огневые средства были приведены в готовность пальцы на гашетках, нажать и…
Почти сразу после взлета — под брюхом потянулись джунгли. Пышные, пока зеленые — через пару месяцев жара по ним как ранцевым огнеметом пройдется. Дальше растительность не сказать, чтобы богатая, воды все же не хватает — а вот тут… По три урожая можно снимать, если раскорчевать, но тут корчевать будут лишь ради посевов мака, а он как раз сушь любит…
— Нитка! — крикнул Франк — вижу нитку!
Подполковник начал менять курс
— Новый курс на ноль — два ноль, турбины на семидесяти… — откомментировал второй пилот
Евфрат. Он такой же, как на той стороне, только шире. Все та же коричневая, неспешная вода, все-то же извилистое, прихотливое русло, все те же наплавные островки из растений, медленно плывущие по реке. Только лодок бывает немного — в верховьях нет жизни, жизнь ближе к побережью. Сейчас их и вообще нет…
— Топливо…
— Еще пять тысяч и сворачиваемся…