– Хочешь выпить?
– Нет, я хочу уйти отсюда.
–Ты же пришла договориться о долге мужа. Что, уже передумала?
– Нет.
Альберт повернулся, девушка уже стояла рядом с кроватью, поправляя плащ, слегка растрепанная, моргала своими длинными ресницами. Хотелось уже сорвать с нее эту тряпку и посмотреть, что там под ним, просто задолбала она его.
– Итак, пятьдесят тысяч долларов по нынешнему курсу, если округлить, это около четырех миллионов рублей, сумма плевая для твоего мужа и его семьи.
Вика нахмурилась, пытаясь понять, о чем говорит этот мужчина. Это огромные деньги, ее квартира стоит в два раза меньше, конечно, если продать машину Антона, то, может быть, и получится ее перекрыть.
– Слушай, ты вообще откуда? Не могу понять, ты такая наивная по сути или придуриваешься?
– Я не придуриваюсь, и я не наивная, я знаю лишь то, что сказал Антон, что вы кинули его и теперь требуете денег. Я лишь хочу договориться об отсрочке.
– Ты любишь его?
– Кого? – вопрос был настолько неожиданным, что Вика растерялась.
– Кисель! Мужа своего конченого, кого ж еще.
«– Да, конечно, люблю, да», – сказала, а у самой внутри словно протест этим словам.
– А он тебя?
И зачем только Альберт играет в эти загадки? Нахрена ему все это надо, но девушка была до того занятная, что хотелось не только трахнуть, но и поиграть в психолога.
– Да, думаю, да. Он так сам говорил.
Альберт снял пиджак, кинул его на кресло, снова налил алкоголя, сел, закинув ногу на ногу, смотря через толстое стекло бокала на Викторию.
– Три месяца.
– Месяцы? Какие месяцы?
– Ты будешь с нами три месяца, ровно столько будет стоить долг твоего мужа.
– В смысле, с вами?
До Вики все не доходило, о чем говорит этот мужчина. С ними, это с кем? С ним и тем Русланом с бешеным взглядом?
– В прямом. Секс, всякий, разный, где угодно, когда угодно, сколько угодно.
–Я…я…что…это типа проститутки? Вашей личной, на двоих?
Вика махнула рукой в сторону открытой двери ванной, откуда слышался звук льющейся воды. Щеки девушки вспыхнули алым румянцем, когда до нее дошел весь смысл сказанного этим наглецом. А Альберт лишь улыбнулся, продолжая рассматривать девушку. Реакция забавляла, как там говорят, нужно пройти пять психологических стадий. Интересно, за какое время он дойдет до пятой? А вот сейчас будет первая.
Отрицание.
ЧАСТЬ 7
– Не нравятся условия сделки? Твое тело взамен на долг любимого мужа. Как тебе? Все очень просто.
Вика так и стояла, застыв на месте, во все глаза, продолжая, смотреть на мужчину, сидящего в кресле. Это он сейчас так шутит, или как? Она все никак не могла определить ту грань, за которой он говорит правду или шутит.
– Это шутка?
– Я похож на шутника?
На шутника он точно похож не был.
Альберт потянулся за сигаретами, прикурил, выпустил дым, играя дорогой зажигалкой. Девушка лишь пожала плечами, отвернулась, посмотрев в темное окно. Она нервничала и снова кусала губы, дергала пояс плаща.
Она раздумывает? Уже сдалась? Как все просто и банально. Альберт сделал глубокую затяжку, выпустил кольцо дыма.
– Нет, я не стану с вами спать. Это мерзко, аморально, это чудовищно.
– Ты считаешь меня чудовищем? – оперся на колени локтями, черты лица моментально изменились, взгляд мужчины похолодел. Вот сейчас он хищник: опасный, хитрый, расчетливый.
– Да, это бесчеловечно, ставить перед таким выбором, крепостное право и рабство давно отменили. Что вообще за странные условия? Разве нельзя все решить как-то иначе? Раз уж на то пошло, и Антон должен, мы отдадим, но нужно время.
В глазах девушки уже стояли слезы, Вика реально не знала, как донести до этого мужчины все то, что она думает. Она в ловушке, в этом красивом номере, за городом, и ее никто не хватится, кроме Антона. Учеба еще не началась, кружок, что она вела детям, тоже. Он ведь будет ее искать? Ведь будет?
– Он не придет.
– Что?
– Ты считаешь чудовищем не того человека.
– Я не понимаю, – Вика быстро вытерла слезы, что все-таки скатились по щекам, посмотрела на Фирсова.
Альберт хотел ответить резко, грубо, открыть девчонке глаза на то, кто на самом деле чудовище, кого на самом деле стоит бояться и обходить стороной. Но ведь она не поверит. Сейчас не поверит. Снова затянулся, никотин заполнял легкие, проникая в кровь, неся секундное расслабление, успокоение.