Раздавшийся снаружи звук прервал ее молчаливую гневную тираду. Фифи услышала рев автомобильного двигателя и увидела сквозь щель в дверях свет от фар.
Это Дел и Мартин привезли ей поесть? Или это кто-то другой?
Она закричала изо всех сил, надеясь на последнее.
— Закрой хлебало, — раздался мужской голос в темноте, и кто-то зажег фонарь.
Фифи моргала, ослепленная светом, не в состоянии рассмотреть, кто там стоит. Когда они подошли к ней ближе, Фифи увидела, что это снова Дел и Мартин, но на этот раз они тащили с собой кого-то еще.
Судя по одежде, это была женщина. Ее голова свесилась набок, словно она была без сознания.
— Одного пленника вам недостаточно? — саркастически заметила Фифи. — Что она вам сделала?
— Заткнись, иначе не получишь еду, — резко бросил Дел и, оставив Мартина с женщиной, подошел к двери клетки и начал отпирать замок. — Отойди к дальней стене, — коротко приказал он Фифи, ощупывая клетку лучом фонарика.
Когда он повернулся к Мартину, чтобы помочь ему внести женщину внутрь клетки, луч света скользнул по ее лицу. Фифи просто остолбенела и не могла сдвинуться с места.
— Иветта! — выдохнула она.
— Отойди, — повторил Дел.
Он пятясь вошел в клетку, таща за собой Иветту. Свалив ее на пол, словно мешок с картошкой, Дел быстро вышел и запер за собой дверь.
Фифи опустилась рядом с Иветтой на колени. По щеке француженки текла кровь. Она была без сознания.
— Что вы с ней сделали?! — закричала Фифи, глядя на Мартина, который стоял с фонариком в руке и смотрел на нее. — Иветта бы и мухи не обидела. Зачем вы ее ударили?
— Мы ее не били, нам просто пришлось вколоть ей кое-что, чтобы она вырубилась и перестала визжать. Она будет в порядке, когда проснется, — ответил он, почти извиняясь. — Смотри, мы принесли тебе поесть. И еще воды, — добавил он, доставая пакет.
Фифи не знала, испугалась ли она еще больше или обрадовалась, когда сюда привезли еще и Иветту. Но она знала, что нельзя показывать свой страх, а нужно попытаться повлиять на этих людей.
— Зачем вы ее сюда привезли? — набросилась она на них. Она вела себя гораздо отважнее, чем чувствовала себя на самом деле. — Вы что, собираетесь притащить сюда всех, кто живет на Дейл-стрит? Если это действительно так, то вам нужна клетка побольше.
С какой стороны ни посмотри, Фифи находилась в невыгодном положении. Мартин и Дел оставались в тени, в то время как ее беспощадно освещал свет фонаря. Кроме того, она знала, что выглядит ужасно, с лицом, опухшим от слез, и в помятой одежде. Хотя при данных обстоятельствах ее внешний вид не играл никакой роли, но она намеревалась сделать все возможное, чтобы они запомнили ее надолго.
— Не пытайся острить, — сказал Дел.
— Если я попрошу у тебя ведро, чтобы пописать, ты тоже будешь думать, что я пытаюсь острить? — спросила она с широкой натянутой улыбкой.
— Я принесу его тебе, — ответил он, поворачиваясь и направляясь в сторону двери.
Фифи сгорала от нетерпения, желая осмотреть Иветту, но, оставшись наедине с Мартином, воспользовалась возможностью, чтобы попытаться его разжалобить.
Подойдя поближе к прутьям клетки, она просунула сквозь них руки.
— Ты принес что-нибудь поесть? — спросила она. — Я умираю от голода.
Он подошел к клетке.
— Только пирог со свининой и сладкую булку, — ответил Мартин с еле заметной сочувствующей улыбкой. — Это все, что мы смогли достать.
Фифи дождалась, пока он передаст ей пакет.
— Ты тоже растлитель малолетних? — спросила она, строго глядя на него. Она знала, что никаких доказательств причастности его босса к преступлению у нее нет, потому что эти выводы были только предположением. Но ей нужно было что-то сказать, чтобы добиться от Мартина какой-то реакции.
Он определенно не походил на гангстера. Светло-русые волосы были аккуратно подстрижены, как у выпускника престижного колледжа, а из-под рабочей спецовки выглядывал связанный вручную свитер. Мартин мог быть грубым, но Фифи сомневалась, что он жесток. Слишком уж добрые у него были глаза.
— Нет, черт побери, я не такой, — ответил он. Этот вопрос, кажется, напугал и озадачил его.
— Тогда почему ты помогаешь тем, кто этим занимается? — спросила она.
— Что ты хочешь этим сказать? — произнес Мартин и, судя по тому, как начал раскачиваться фонарь, занервничал.
Фифи подумала, что он действительно мог ничего не знать об убийстве на Дейл-стрит, если не читал газет и не жил в Кеннингтоне. Никто из девушек с ее работы ни разу не заговорил об этом. Мартину могли просто приказать похитить Фифи, не разъясняя, зачем это нужно.
— Несколько недель назад на Дейл-стрит изнасиловали и убили семилетнюю девочку. Мы с Иветтой живем на этой улице, и это я нашла малышку. И кто бы ни приказал тебе привезти нас сюда, он просто хотел убрать со своего пути двух свидетелей. Так что меня нельзя винить за то, что я посчитала тебя педофилом, раз уж ты работаешь на одного из них.
До смерти Анжелы Фифи не знала слова «педофил». Но затем не раз слышала, как это слово с глубоким отвращением произносили ее соседи, и знала, что нормальный мужчина готов был голыми руками на части порвать любого, кто подпадал под это определение.
Мартин смотрел на нее широко открытыми испуганными глазами.
— Ты все неправильно поняла, — сказал он, сглатывая так часто, что его кадык метался вверх-вниз, словно игрушка йо-йо.
Дверь сарая открылась — вернулся Дел.
— Я все поняла правильно, это ты, по-моему, ошибаешься, — тихо, но твердо произнесла Фифи. — Подумай об этом. Разве твоя мать или девушка обрадовались бы, узнав, что ты работаешь на ублюдков, которые насилуют, а затем убивают детей?
Дел находился слишком далеко, чтобы ее слышать, но подойдя поближе, нахмурился.
— Что она опять выкинула? — спросил он Мартина.
— Я просто спросила, как он дошел до жизни такой, — беззаботно ответила Фифи. — Но я думаю, что человек, который увяз в дерьме по самую шею, уже не замечает его запаха.
— Ты думаешь, что это смешно? — спросил Дел, открыв клетку и поставив внутрь ведро.
— А разве я смеюсь? — ответила Фифи и попросила Мартина посветить на Иветту, чтобы можно было ее осмотреть. К огромному облегчению Фифи, Иветта просто спала, а кровь текла всего лишь из царапины, а не из раны.
— Неужели вы не смогли справиться с беспомощной женщиной? Это потому вы накачали ее наркотиками? — спросила Фифи, негодующе глядя на своих тюремщиков.
— Она проспится, — равнодушно ответил Дел. — Пойдем, нам пора, — обратился он к Мартину.
Фифи чувствовала, что Мартин был слабым звеном в этой цепи, поэтому посмотрела на него в упор.
— Вам лучше подумать над тем, что вы делаете, — предупредила она. — Быть гангстерами — это одно, но служить убийце и насильнику — это совсем другое.
— О чем это ты? — хмуро спросил Дел.
Фифи поднялась на ноги и уперлась руками в бока, дерзко глядя на них. Она понимала, что Дел гордится тем, что ведет себя как крутой гангстер, и сомневалась, что у него есть совесть. Но из того, что говорил ей Дэн, Фифи знала, что даже самые жестокосердные бандиты осуждают растлителей детей.
— Тот, на кого вы работаете, — животное, которое насилует детей, а затем их убивает, — сказала она. — И если вы у него на побегушках, то ничем его не лучше.
— Ты перегибаешь палку! — воскликнул Дел. Он посмотрел на Мартина. — Она и тебе это говорила?
Мартин угрюмо кивнул, переминаясь с ноги на ногу, словно он готов был сквозь землю провалиться.
— Босс предупреждал нас, что ты лживая сучка. — Дел натянуто улыбнулся. — Но он не сказал нам, что ты еще и сумасшедшая!
— Я не сумасшедшая и не вру вам, — спокойно возразила Фифи. — Я в своем уме и считаю своим долгом сообщить вам, что из вас собираются сделать козлов отпущения. Разве вы не читали об этом? Об убийстве Анжелы Макл было написано во всех британских газетах. Я выступаю свидетелем по этому делу, так как это я нашла труп девочки. Но если вы не верите мне на слово — проверьте сами.