— Нет, — солгал Мартин. Он знал, что Дел не питал нежных чувств ни к одной женщине, даже к Джеки. Он убил бы всякого, кто попробовал бы ее у него увести, но ценил ее не как личность, а скорее как вещь. — Просто мне немного не по себе из-за поездки в Ноттингем.
— Да, внапряг ехать туда в пятницу, но посмотри на это с другой стороны. Ты же знаешь, какие там пташки, — все они без ума от приезжих из Лондона.
Мартин и правда знал, какие там девушки. Все с высокими, налакированными прическами и толстым слоем грима, из-за чего их лица казались бледными. Ему больше нравились такие девушки, как Фифи, с чистой кожей и длинными шелковистыми, распущенными по плечам волосами.
Во вторник, когда их посылали за Фифи, Трумен сказал, что она красотка, но Мартин не ожидал, что ее внешность произведет на него такое впечатление. Она была такой чистенькой и изящной, а такого очаровательного личика Мартину давно не приходилось видеть. Когда Фифи села в машину, салон автомобиля наполнился едва уловимым ароматом цветочных духов, а не запахом дешевого дезодоранта, от которого у Мартина першило в горле.
И эта красавица к тому же была смелой. Что могло заставить ее мужа бросить ее? А ведь он, без сомнения, бросил ее, потому что иначе история о его болезни не сработала бы. Фифи, должно быть, любила его и потому сразу же села в машину.
В сарае скорее всего чертовски холодно по ночам, а у нее даже не было пальто, только легкий жакет. Что, если Фифи или другая женщина заболеют?
— Я умираю от голода, — заявил Дел, как только они приехали в Барнет. — Давай остановимся и где-нибудь перекусим. А то скоро все забегаловки закроются.
Мартин не хотел есть, но от чашки чая не отказался бы. Они неизвестно сколько времени проторчали в офисе, а заносчивая секретарша даже не предложила им кофе.
Они припарковались, нашли недорогое кафе со столиками, где можно было поесть, и заказали жареную треску с картошкой. Мартин съел рыбу, но картошки ему не хотелось. Сунув руку в карман за сигаретами, он обнаружил, что в пачке осталась только одна.
— Пойду куплю курева, — сказал он, вставая из-за столика.
Через три дома от кафе он обнаружил газетный киоск. Мартин купил сигареты и пару плиток шоколада. Он уже собирался идти обратно, но увидел витрину с поздравительными открытками. На следующей неделе у его бабушки будет день рождения, а он часто забывал вовремя купить открытку, чтобы ее поздравить.
Мартин разглядывал открытки в поисках такой, которая бы ей понравилась, с сентиментальными стихами, и вдруг заметил открытку, на которой было написано «Скучаю по тебе».
На открытке был нарисован плюшевый мишка со слезинкой на щеке, и Мартину снова вспомнилась Фифи.
— Давай, Фифи, вставай и сделай со мной зарядку, это поможет тебе согреться, — умоляющим голосом проговорила Иветта. Она стояла, склонившись над девушкой, лежавшей на матрасе, и держала ее за руку.
— У меня нет сил, — слабым голосом сказала Фифи. — У меня голова кружится, когда я встаю.
У Иветты тоже кружилась голова. Последний раз она поела как следует в понедельник вечером, как раз перед тем, как ее похитили. Сегодня была уже пятница, а половинка пирога и кусок булки, которые они съели во вторник, никак не могли заменить полноценный обед. Воды в бутылке осталось всего на три пальца, и Иветта знала, что им придется туго, когда она закончится.
В глубине души Иветта была уверена, что их оставили здесь умирать. Она долго об этом думала, и ее уверенность все крепла.
Зачем подвергать себя риску быть кем-нибудь замеченным и приезжать сюда, чтобы их убить, если со временем они умрут сами? Полиции будет трудно распутать это дело, так как дождь смоет следы колес и все остальные улики. Иветта не сомневалась, что преступники, прежде чем отвезти их сюда, удостоверились, что хозяин сарая еще долго здесь не появится. Возможно, их тела к тому времени будет уже нельзя опознать.
Конечно, только самый бесчувственный и хладнокровный злодей мог оставить двух женщин умирать от жажды и голода, и Иветта сомневалась, что те мужчины, которые ее похитили, и те, которые привезли сюда Фифи, могли так поступить. Но тот, кто за этим стоял, мог все спланировать. Их с Фифи похищали разные люди. Их боссу ничего не стоило уверить их в том, что еду сюда привозит другая пара наемников. А когда их тела все-таки найдут, Иветта была уверена, что никто из мужчин ни в чем не признается, невзирая на угрызения совести. Им придется хранить молчание из страха перед тем, что их постигнет та же участь.
В прошлом Иветта часто хотела умереть, в ее жизни не было ничего, что могло бы ее удержать. У нее не было семьи, которую ее смерть расстроила бы, ей не на что было надеяться, и она с радостью избавилась бы от чувства вины, которое не давало ей покоя ни днем, ни ночью. Она не боялась смерти как таковой, ее пугал лишь долгий и мучительный процесс умирания.
Иветта посмотрела на прутья клетки над головой. Будет так просто забраться туда, сделать петлю из пояса своего платья и повеситься. Во Франции она однажды видела висельника и знала, что такая смерть наступает быстро.
Но она не могла этого сделать, потому что с нею была Фифи. Фифи всегда думала о людях лучше, чем они того заслуживали, и надеялась до конца, уверенная в том, что никто не сможет оставить двух женщин умирать голодной смертью.
Иветта не разделяла ее оптимизма. Похоже, им нечего было надеяться на то, что их найдет полиция. Даже если Дэн и Фрэнк подумают, что с ними случилось что-то плохое, и им удастся уговорить полицию начать поиски, они вряд ли найдут их здесь. И пройдет несколько дней, пока они поймут, что Иветта тоже исчезла. Если полиции не удастся вытрясти из Альфи имена остальных игроков, то сам он и пальцем не пошевельнет, чтобы помочь их искать. Кроме того, Альфи был простой пешкой в этой игре. Если бы он не находился под охраной в тюрьме, то скорее всего был бы уже мертв, как Джон Болтон.
Иветта встала на колени возле Фифи и нежно погладила ее по щеке. Девушка ей всегда нравилась, а за время заточения эта привязанность усилилась. Только благодаря Фифи Иветта не впадала в отчаяние. Фифи вовсе не была избалованным ребенком, как Иветте показалось сначала. Фифи придумывала разные игры, чтобы скоротать время, они вместе пели и сочиняли истории. Фифи вспомнила, как в школе учила французский, и стала разговаривать с Иветтой на ее родном языке, заставляя исправлять себя.
По ночам Фифи обнимала Иветту, чтобы ее согреть, и Иветта держала свои страхи при себе.
Даже желание Фифи знать все и обо всех не казалось ей больше назойливым. Фифи просто хотела выяснить, что движет людьми, она хотела их понять. Иветта подумала, что мир стал бы гораздо лучше, если бы таких людей, как Фифи, было больше.
Фифи с трудом открыла глаза и попыталась улыбнуться.
— Дэн нас отыщет, — убежденно сказала она. — Могу поспорить, он уже расспросил всех на Дейл-стрит, чтобы узнать, что с нами произошло, а его товарищи с работы ему помогут. Не надо отчаиваться, Иветта. Есть еще Мартин, я на него надеюсь. Он показался мне не таким уж и плохим. Скорее всего, он связался с плохой компанией, и они запретили ему приносить нам еду. Но я уверена, что он не позволит нам здесь умереть.
На глаза у Иветты навернулись слезы — уверенность Фифи была такой трогательной.
— Я хотела бы думать так же, как и ты, — сказала она. — Но я видела за свою жизнь столько зла, что не могу никому верить.
— Почему бы тебе не рассказать мне об этом? — предложила Фифи. — Давай, ложись возле меня. Мы свернемся под одеялом, чтобы согреться. Ты и я наверняка станем лучшими подругами, после того что нам пришлось пережить вместе. Так что у нас не должно быть секретов друг от друга.
Иветта уже замерзла. В сарае темнело, и перспектива провести еще одну ночь, испытывая муки голода, изнемогая от мыслей о еде и от боли в затекших ногах, которые она поджала под себя, чтобы согреться, была невыносимой. Рассказывая Фифи о мучивших ее демонах, она сможет отвлечься, и, кроме того, ее история поможет девушке понять, что мир этот вовсе не так прекрасен, как ей кажется, и что не все сказки имеют счастливый конец.