Вот только что-то всё происходящее мало похоже на игру.
…Я скосил взгляд на девушку.
Хорошо ей, блин. О платье испорченном думает, о машине разбитой, а я тут ни много, ни мало, о судьбе всего человечества…
Я нервно хихикнул. Кацураги настороженно посмотрела на меня.
– Не обращайте внимания – это нервное, – махнул я рукой, продолжая хихикать, хотя смешного было вообще-то мало.
Блин, а ведь действительно нервное.
Мисато тоже хихикнула.
– Хм, а я уже было подумала, что для всего происходящего ты просто неприлично спокоен.
– А что, требовалось впадать в панику? – поднял я бровь. – Извините, не знал – нужно было предупреждать заранее.
– Интересный ты парень, Синдзи, – улыбнулась Кацураги. – Вообще-то я тебя не таким себе представляла…
– Ну-у… – протянул я. – Какой уж есть. Надеюсь, я вас не сильно разочаровал?
– Совсем даже наоборот. И давай, пожалуйста, на «ты» – мы же, кажется, договаривались…
– Легко! А куда мы едем, Мисато? – спросил я, прекрасно зная ответ, но выбранную роль теперь приходилось отыгрывать и отыгрывать качественно.
– В специальный институт НЕРВ.
– ?
– А, так ты же ничего не знаешь!..
Попетляв по извилистой дороге и миновав несколько туннелей, мы подъехали к каким-то огромным металлическим воротам в холме, похожих на люк внутри звездолётов из фантастических фильмов. Створки разошли по диагонали, Мисато аккуратно заехала внутрь небольшого помещения, отделанного металлом и серым пластиком.
Из динамиков послышался ровный механический голос:
– Осторожно, ворота закрываются. Спецпоезд отправляется по трассе W-9.
Позади нас вновь сомкнулись металлические створки, а поверх них опустилась ещё одна бронеплита с хорошо знакомым логотипом НЕРВ – половинкой красного фигового листка, девизом и четырьмя алыми буквами.
Белый свет люминесцентных ламп погас, всё оказалось залито зловещим красным светом дежурного освещения.
– Специальный институт? – тщательно изображая удивление, спросил я.
– Да, международная организация, подчиняющаяся непосредственно ООН. Ты что никогда про них не слышал?
– Э-э-э… Нет, вообще-то, конечно, слышал, но… Так здесь работает мой отец? – последнее слово отчего-то отозвалось незнакомой мне болью.
– Ну да. Ты знаешь, чем он занимается?
Дежурное освещение погасло, вновь включился нормальный свет. Девушка наводила марафет, смотрясь в небольшое зеркальце.
Я задумчиво почесал подбородок.
– Кажется это как-то связанно с военными и национальной безопасностью…
– Ух ты, какие мы слова-то знаем!.. Но в принципе ты прав – твой отец руководит исследованиями, необходимыми для защиты всего мира.
Я не сдержался и фыркнул:
– Извини, но это очень уж смахивает на какой-то дешёвый боевик…
Мисато пристально взглянула на меня.
– Ох, если бы, Синдзи, если бы…
Воцарилось неловкое молчание, Кацураги погрустнела.
– А куда мы сейчас направляемся, к моему отцу? – решился прервать я затянувшуюся паузу.
– Ну, в общем – да!..
В груди неожиданно поднялась волна непонятной горечи, обиды, злости, ещё чего-то… Я аж испугался, но потом до меня дошло.
Так вот ты где, настоящий Синдзи! Ты никуда не исчезал, ты просто в очередной раз сбежал! Но вот слово «отец» заставляет тебя хоть немного, да высунуться наружу… Ну нет, парень, так дело не пойдёт! Проблемы нужно решать, а не убегать от них, иначе в один очень даже не прекрасный момент можно нарваться по-крупному…
Хотя порой и я сам старался убегать, а не бороться, но всё же, всё же, всё же…
– …Кстати, ты получил от него пропуск?
– Эм-м… Так, где-то он должен тут быть…
Я нерешительно похлопал себя по карманам в поисках искомого пропуска – где он мог быть, я даже не представлял. Рубашка, брюки… Брюки!
Выудил из правого кармана мятую бумаженцию.
– Ага! Вот он! – протянул её Мисато.
– Угу, спасибо… А, кстати!
Кацураги откуда-то выудила тонкую серо-зелёную папочку с крупной надписью «Специальный институт НЕРВ», в уголке стоял штамп «Совершенно секретно».
– На, ознакомься.
Я принял папочку, открыл её и с интересом погрузился в чтение – люблю, знаете ли, почитать что-нибудь в дороге…