– Не знакомы? – Переспросил Рожковский.
– Не знакомы. Мы никогда с ней не встречались. – Уточнила девушка, тем самым озвучив, самую что ни на есть настоящую истину.
– Понятно. – Рожковский нахмурился. – Тогда вопрос номер два. Как объяснить, что уже несколько человек уверяют, что вы знакомы? Взять, к примеру, Ирину – доктора и твою маму.
Ну что тут ответить? Маша сжала зубы, готовая расплакаться. И зачем она только пошла на это свидание вслепую! Ну, не увиделись бы они с Димкой больше никогда! Погоревала бы Маша некоторое время, а потом начала жить как раньше. А теперь приходится держать ответ, потому что именно она заварила эту кашу по случайной воле судьбы.
– Это сложно. – Маша потупила в пол глаза.
– Ладно! – Димка резко затормозил у обочины. – Тогда, может быть, «ты» мне задашь вопрос, почему я пришел к тебе сегодня. – Рожковский повернулся к Маше. Он смотрел на неё таким сердитым взглядом, что Маше захотелось просто выскочить из машины и бежать, куда глаза глядят, только бы не пытаться ничего ему объяснять.
– И почему ты сегодня пришел? – Вместо того чтобы совершить задуманное, пролепетала Маша.
– Вот поэтому. – Рожковский взял с заднего сиденья папку с документами и достал оттуда лист бумаги. – Посмотри. – С этими словами он протянул его Маше.
– Что это? – Девушка быстро пробежала глазами по напечатанному, и подняла взгляд на Димку.
– Распечатка сотового оператора. – Пояснил он.
– А я здесь причем? – Маша пыталась понять, что это еще такое и за что на неё обрушились разом все беды.
– А ты посмотри входящие звонки за десятое число. – Посоветовал Димка.
Маша подняла глаза на нужное число, и сердце тут же пропустило несколько ударов. В машине неожиданно стало невыносимо душно и Маше захотелось выйти на воздух.
– В тот день, – Димка заговорил глухим голосом, – от меня ушла жена, а потом кто-то позвонил, но номер не определился. Я тогда был не в себе и решил, что кто-то просто решил позлорадствовать надо мной. Поэтому я пошел в компанию и мне сделали распечатку, но номер был незнакомый. – Он сделал паузу. – До вчерашнего дня. А вчера, – Димка кашлянул, – сохраняя твой номер в телефонной книге, он мне почему-то показался ужасно знакомым. – Он кивнул, призывая Машу снова заглянуть в распечатку. – Это ведь ты мне звонила? И время совпадает.
Отпираться было совершенно бесполезно. Её загнали в угол. Или она сама себя загнала в западню. Но вместо ответа Маша просто пожала плечами.
– Ты же не станешь отрицать, что это была не ты? – Димка забрал у неё распечатку и положил обратно в папку.
– Не стану. – Вздохнула Маша, чувствуя, что сердце как птица бьется у неё в груди.
– И почему ты мне звонила? – В Димкином голосе уже не ощущалось прежней ярости, и девушка немного успокоилась.
Хороший вопрос. Маша разрывалась между желанием сказать правду или придумать более или менее подходящий ответ. «Буду говорить правду в разумных пределах», – решила она.
– Проверяла, существуешь ли ты на самом деле. – Ответила Маша и Димка глубоко задумался, а не сошел ли он с ума.
– И как, проверила? – После недолгой паузы спросил он, поразившись абсурдности вопроса.
– Проверила. – Еле слышно пробормотала Маша.
– И Смирнов выходит не давал тебе мой номер? – На всякий случай уточнил он. Маша отрицательно покачала головой. – А кто дал тебе мой номер?
Разговор больше напоминал выбивание показаний под пытками, по крайней мере, Димке так начинало казаться.
– Никто не дал. – Голос Маши звучал все тише и тише. Рожковский молчал, ожидая продолжения. – Твой номер был в телефоне в записной книжке.
– Чьей записной книжке? – Не понял Димка.
Все! Больше говорить правду не было возможности. Сейчас придется, или рассказать ему все как есть, или замолчать.
– Дим. – Маша придвинулась к мужчине, пытаясь заглянуть ему в глаза. – Давай остановимся на этом.
– Скажи мне правду, – словно не слыша её твердо, произнес Рожковский, – неужели это так сложно?
– Очень сложно. – Вздохнула Маша.
– У меня голова сейчас взорвется от мыслей. – Димка со всей злости стукнул ребром руки по рулю и сжал пальцы от резкого спазма. – Ну почему ты мне просто ничего не расскажешь! – В сердцах от резкой боли крикнул он.
– Что ты творишь? – Маша взяла его ладонь в свои пальцы и потерла его руку. – Не смей себя калечить. – Тут же опомнившись, она отдернула руку, словно Димка находился под током высокого напряжения. А уже через мгновение она выскочила из машины, испытывая только одно единственное желание оказаться как можно дальше от этого человека.
Августовский вечер встретил прохладным порывом ветра и Маша, одетая в легкую футболку, поёжилась. Но это было ничего, по сравнению с тем как её затрясло от мысли, что возможно придется рассказать всю правду. Только вот с чего лучше начать?
Димка среагировал моментально. Машу, он догнал почти сразу, да она впрочем, и не убегала. Только стояла посреди тротуара, обхватив себя руками за плечи, и дрожала.
– Холодно? – Он коснулся её покрытых мурашками рук и, скинув пиджак, накинул его девушке на плечи.
– Нормально. – Она покачала головой, понимая, что нормально уже никогда не будет.
– Я ведь имею право знать правду? – Димка посмотрел на неё взглядом побитой собаки.
– Конечно, имеешь. – Маша подняла голову, в который раз окунувшись в синеву его глаз. – Только, это не та правда, которую ты ждешь.
– Я ничего не жду уже давно. – В его взгляде мелькнула затаенная боль. – Понимаешь. – Димка выдохнул. – Человек, которого я очень сильно любил, предал меня. Причем сделал это столь мерзким способом. Словно душу наизнанку вывернул. Я до сих пор не могу понять. Зачем.
– Что зачем? – Словно на автомате спросила Маша.
– Зачем нужно было разыгрывать весь этот спектакль. – Он отвернулся, пытаясь скрыть нахлынувшие эмоции. – Хотя, зачем я тебя все это рассказываю. Может, и нет никакой правды, а все эти совпадения, просто игры моего больного разума. – Он помолчал, а потом продолжил. – Но остается звонок. Твой звонок. – Димка снова посмотрел на девушку. – Ты ведь для чего-то мне звонила.
– Я уже сказала. – Маша перестала бороться с собой и осторожно коснулась его руки возле локтя. Он вздрогнул, но не отстранился. – Я должна была убедиться, то ты существуешь на самом деле.