– То есть ты не стал сообщать никому о моем похищении?
– Конечно. А как иначе? Полицейских к нашим разборкам ни при каком раскладе привлекать нельзя было. А ну как вздумалось бы твоему муженьку экспертизу ДНК тебе провести или еще чего… Мы бы с тобой в разбирательствах надолго бы завязли. Да и институту такой скандал явно не на руку, даже если бы мы с тобой с наименьшими потерями выкрутиться из всей этой заварушки сумели. А потом, допустить, чтобы полицейские имели возможность сунуть свой нос в наши разработки недопустимо ни при каких обстоятельствах, я даже представить боюсь, как бы наши кураторы из министерства обороны и федеральной службы безопасности прореагировали на то, что я своими руками подбросил им для этого повод…
– Какой ты предусмотрительный, однако, – с усмешкой качнула она головой.
– А то ты не знала? За это ведь и держала при себе.
– Ладно, хоть и не нравится мне нынешний расклад, но куда деваться… Когда новая партия животных прийти должна?
– На днях.
– Ты подготовил все для проведения массовых операций?
– Обижаешь… Конечно. Я еще в прошлый раз лазерную установку для трепанаций закупил, да и с медицинским персоналом проблем нет. Так что без труда новую партию подопытных подготовим.
– Это радует. Да, и еще: распорядись, чтобы компьютерщики завели на мой рабочий компьютер открытый доступ ко всем материалам всех лабораторий и всем электронным версиям журналов. Отдела Криса в первую очередь. А лучше, чтобы у меня на моем личном жестком диске сохранялись копии всех его рабочих материалов.
– Распоряжусь, – согласно кивнул он.
– Ну и предупреди его, что работать он отныне будет лишь по утвержденному мною графику эксперимента. И если он посмеет изменить хоть один параметр, будет отстранен от работы. Ясно?
– Без вопросов. Вернее предупрежу, что отныне график эксперимента буду расписывать лично, со своего компьютера, а то, что за этим компьютером работаешь теперь исключительно ты, с твоего разрешения умолчу. Зачем этому остолопу знать подробности наших взаимоотношений? Согласна?
– Пусть так. Кстати, кто у тебя сейчас обязанности секретарши выполняет? Как ей преподносить будешь, что в твоем кабинете сижу я, а ты опять в смежном кабинете зама?
– У меня теперь не секретарша, а секретарь. Ник. Ты его уже видела. Он руководил операцией по твоему вызволению и объяснять ему ничего не надо, он не задает лишних вопросов.
– Это тот, что со шрамом на виске?
– Да.
– На роль телохранителя он может еще и пойдет, а вот секретаря – сомневаюсь. Какой из него секретарь? Максимум две извилины и при этом обе прямые.
– Замечательный из него секретарь. И то что извилин немного, так это для секретаря скорее плюс, чем минус. К тому же кофе умеет делать замечательно, именно такой, как ты любишь – раз, охранять тебя по совместительству может, не допуская нежелательных посетителей – два. Ну и третье – он мальчик мало того что преданный, а еще и не любопытный, не сует нос не в свои вопросы, четко исполняя лишь то, что поручено. Так что мечта, а не секретарь.
– Никак рычаги давления на него имеешь, что так уверен в его преданности?
– Не без того, – самодовольно усмехнулся Шон. – Ну а про распределение кабинетов, на мой взгляд, очень логично, что я отдал больший кабинет собственной жене, которая теперь, кстати, официально моим замом по науке является и мало того, что ведет большую научную работу, так еще недавно такой стресс пережила, связанный с потерей ребенка. При этом в каком кабинете какой компьютер стоит и как они запараллелены вообще никого касаться не должно, ну и в дополнение с внутренних дверей я прикажу таблички снять, оставив лишь внешние перед приемной секретаря. Так что не волнуйся, у посетителей вопросов не возникнет. А возникнут, или Ник, или на худой конец я, растолкуем, что не их это поганое дело свой любопытный нос в такие дела совать.
– Отдать тебе должное, Шон, в вопросах наведения порядка тебе просто нет равных, – иронично хмыкнула она.
– Я стараюсь, Мила. Поэтому работай и на организационные моменты не отвлекайся, а если что нужно, лишь скажи. Я постараюсь все сделать наилучшим образом, – не понял её иронии Шон.
***
За несколько месяцев Мила сумела взять под жесткий контроль работу всех отделов института, и направляемые ею они начали разработку достаточно интересных и перспективных направлений, что не могло не радовать как ее, так и Шона. Вот только результаты работы отдела Гарнери оставляли желать лучшего. Хотя с новой партией животных ждать быстрых результатов и не приходилось, но постоянный, требуемый ею мониторинг состояния животных показывал, что их здоровье ухудшается.