– Черт! – он резко выпрямился и, отставив бокал, потянулся к ней и взял за руку. – Я действительно все испортил. Извини, Мил. Пожалуйста, извини… Не знаю что на меня нашло… я просто очень боюсь тебя потерять… поэтому так и перестраховываюсь. Давай попробуем еще раз.
– Шон, не сегодня… Может быть через некоторое время, если я увижу, что ты перестал относиться ко мне как к курице, несущей золотые яйца, а стал проявлять и больше доверия, и больше понимания, мне захочется попробовать вновь, но явно не сегодня…
– Хорошо, я дам тебе время, только не жди, что много… запас моего терпения на исходе. Я устал, и нервы у меня тоже на пределе.
– От чего это, позволь полюбопытствовать, ты устал? – не смогла сдержать ироничной усмешки Мила.
– О да, конечно, это только ты занята глобальными проблемами и можешь уставать, а подобный мне плебей, от чего он может устать? Что такого он вообще по жизни делает? Ведь все рабочие и технические моменты, договора, закупка нового оборудования, трудовые соглашения, графики работ, отпусков, планы и отчеты это все так элементарно и просто, вот только что-то ты ими никогда заниматься не любила, и выматывали они тебя больше, чем все твои исследования вместе взятые. С чего бы это, а? – тут же зло парировал он в ответ, чуть крепче сжимая её руку.
– То есть ты устал от возложенных на тебя, как на директора института, обязанностей? Так?
– Да, так!
– Для меня это странно, – она высвободила руку и, взяв свой бокал, неспешно пригубила вино. – Поскольку все идет хорошо, никаких неприятностей нет, планы все не только выполняются, а даже перевыполняются, ты занимаешься лишь повседневной рутиной, которая тебе всегда нравилась и никаких отрицательных эмоций у тебя не вызывала, даже наоборот ты испытывал, да и сейчас испытываешь удовольствие, командуя и распоряжаясь, я же вижу… Но все равно, оказывается, ты устал и нервы у тебя на пределе… Мне кажется, ты лукавишь, Шон. Нервы у тебя на пределе не от твоей работы, а от наших с тобой взаимоотношений. Тебе не удается прогнуть меня под себя, вот ты и злишься, и психуешь. Ну давай будем откровенными… Раз ты хочешь попробовать вернуть былые отношения, то будь любезен взглянуть правде в глаза: твоя главная причина психоза это я, и никто иной. Ты хочешь командовать мной, как и всеми другими, а мной командовать нельзя…
– Да не собираюсь я командовать тобой, Мила… даже в мыслях не держал. Я лишь хочу, чтобы ты как раньше доверяла и полагалась на меня, и я все сделаю к нашему общему благу… – дождавшись, чтобы она отставила бокал, он вновь обхватил её ладонь руками и, притянув к себе, прижал к губам. – Я люблю тебя, Мила… люблю.
– Докажи! Откажись от эксперимента над Крисом и пообещай больше не пытаться искать других добровольцев. Это направление мало того что антигуманное, но и тупиковое. И если ты меня любишь и доверяешь мне, то ты его закроешь.
– Мила, ну давай не путать мух с котлетами и чувства с работой, – перестав целовать её руку, он чуть сильнее сжал её пальцами и уперся ей в глаза холодным взглядом. – Я не только тебя люблю, я еще люблю мое детище, наш с тобой институт, в которой вложил ничуть не меньше чем ты. Всю душу в него вложил… Я не знаю, почему ты так яростно хочешь лишить его самого перспективного направления… Версию о желании остаться единственной представительницей, обладающей столь уникальными способностями, ты категорически отвергаешь, но кроме неё нет больше ни одного разумного довода почему ты так стремишься остановить эти исследования. Все, Мила! Мне надоело! Заведешь еще раз разговор об этом, передам всю информацию о тебе нашим кураторам, и пусть они с тобой разбираются, раз не нравится, как я к тебе отношусь, и ты постоянно требуешь какие-то доказательства и выдвигаешь абсолютно невыполнимые требования.
– Да пожалуйста… – она вырвала руку и гордо выпрямилась. – Звони им хоть сейчас! Ну что мешкаешь? Звони, говорю! Пусть они разберутся! И в добавок разберутся с тем, какие интересные махинации ты прокручиваешь последнее время, чтобы уйти от налогов.
– Ты ничего не докажешь.
– А мне и не надо будет. Доказывать будут они, я просто дам наводку, где искать.
– Это шантаж!
– А ты что хотел? Что я буду терпеливо сносить твои угрозы? Нет уж, дорогой. Тебе проще меня прикончить, но никак не сдавать им. Только и этим меня не испугать, я уже умерла…
– Прекрати, Мила! Хватит! – он требовательно выставил вперед руку. – Ты к счастью жива и здорова, и с зомби не имеешь ничего общего, не гневи Бога. И вообще давай не вступать в конфронтацию. Ни тебе, ни мне это ничего не даст. Я признаю: был неправ и опять наговорил тебе ерунды, извини, меня иногда заносит, начинаю по привычке давить, забывая, что ты это умеешь делать на порядок круче… Не сердись, давай забудем, что мы с тобой в сердцах друг другу наговорили и вернем статус-кво. А то наш разговор в какое-то не то русло зашел.