— Сволочь, — прошипела женщина, и уже шагнула было вперёд, но Зоран выставил копьё, преграждая ей дорогу.
— И что же ты нам предлагаешь, Мауген? Ехать обратно с пустыми руками?
Мауген ухмыльнулся:
— Когда я навострил лыжи из Хлябей, то и корону прихватил с собой. Но сдаётся, что тут она мне уже ни к чему. Берите её, вот вам и доказательство, что изловили Маугена-изгоя, а уж насчёт прилагающейся головы сами чего-нибудь придумаете, чай не дети.
Женщина по-прежнему выглядела готовой взорваться от гнева, чародей слушал разговор со скучающим видом, но Зоран и Руад переглянулись в сомнении. Затем Зоран внимательно осмотрел Оррика с ног до головы и Оррику его пристальный взгляд понравился куда меньше, чем взгляд Маугена.
— Что-то ты не похож на почтенного господина из здешних мест, Оррик или как тебя там, — подытожил Зоран результат осмотра. — А похож ты на изгнанника или странника, которого мой старый враг Мауген как-то уговорил сунуть башку под топор ради него. Ты хоть знаешь, с каким прожжённым негодяем связался? Если бы все его кровники попробовали собраться сюда, боюсь, долина их не вместила бы.
Оррик подумал секунду и покачал головой:
— Золотой Судья потом разберётся как-нибудь с его делами, ему с небес виднее. А я лучше буду верить в то, что видел сам, а не в то, что услышал от врага.
У Зорана не изменились ни лицо, ни тон, когда он продолжил:
— Лучше бы тебе всё же…
Если бы Оррик больше следил за тем, что Зоран говорит, а не за тем, что он может сделать, всё могло бы окончиться куда печальнее. А так, хоть Зоран и метнул своё копьё из неудобной позиции, почти без замаха, на середине фразы, надеясь застать противника врасплох, Оррик успел это заметить — и сделать вдох.
Простые смертные рождаются однажды. А дваждырождённые… они зовутся дваждырождёнными потому, что делают свой первый вдох дважды в жизни. В день, когда у них открывается Второе Дыхание. С того самого дня и вдоха они пропускают через себя не только воздух, а и чудодейственную силу неба и земли. Умножающую их физическую мощь, реакцию, выносливость, живучесть, наблюдательность, сообразительность и быстроту ума. Но и чудодейственная сила во многом работала по привычным законам. Использовать её в полной доступной мере для дваждырождённого было столь же утомительно, как для смертного — таскать тяжести или бегать со всех ног.
Но сейчас Оррик успел сделать вдох. Словно бы волна искр пробежала по телу. Восприятие обострилось ещё сильнее. Ускоренные рефлексы сработали сами собой, так что брошенное копьё пробило лишь начавший падать на землю плащ, в котором уже не было Оррика.
Дальше всё начало происходить очень быстро. Мауген разрядил арбалет, целясь в чародея. Само собой. Из всех дваждырождённых чародеи обладали самыми таинственными и непредсказуемыми способностями, потому-то и не стоило давать им эти способности применить в бою. Так что и Оррик не сговариваясь метнул своё копьё в чародея же. В тот же момент в него самого полетел топорик здоровяка. Да и чародей только казался считающим ворон. Пальцы его левой руки мгновенно сложились в защитный магический знак, а волшебная палочка в правой руке плюнула снопом рубиново-алого пламени. В Оррика. Ну конечно. Способности Маугена четвёрка себе примерно представляла. А вот Оррик был неизвестным фактором, так что по той же логике боя дваждырождённых, его следовало прикончить первым.
Скорости, позволившей ему избежать первой внезапной атаки, Оррик мог достигать лишь в коротком рывке. Он ещё успел увернуться от топорика, а вот пламенный магический разряд настиг его — не обжёг, но ударил в бок как кувалдой, выведя из равновесия, отбросив назад. Хуже того, от места удара по телу тут же начало распространяться онемение, не дающее ни двигаться, ни вдохнуть.
В тот же самый момент арбалетный болт высек сноп бело-голубых искр из созданного чародеем невидимого щита и улетел в сторону. А вот поставить защиту ещё раз, чтобы отразить копьё Оррика, чародей уже не успел и отлетел на несколько шагов, отброшенный страшным ударом, хоть и не убитый, но раненый.
Оррику было не до него. Он отчаянно пытался сделать вдох. Если чары скуют дыхание — обычное и Второе — дольше чем на пару мгновений, то и всё тело, оставшись без притока чудодейственной силы, только и позволяющей им сопротивляться, тут же будет парализовано. И усилия Оррика увенчались успехом. Новая электризующая волна прокатилась по телу, изгоняя губительное онемение.
Но эти усилия потребовали хоть и краткого, но времени, за которое здоровяк успел добежать до него и замахнуться не менее здоровым, чем его хозяин, мечом. Проворства у этой туши было хоть отбавляй. В следующие секунды Оррику было не до того, где находятся другие противники и что там с Маугеном — он был слишком озабочен попытками не получить удар, который мог бы срубить средних размеров сосну. Разок здоровяк сумел зацепить его по касательной, но сейчас Оррик даже не почувствовал ничего кроме тупого толчка — как и его противник едва ли заметил ответный удар шпагой в бедро.