Оррик прислушался, движимый последней вспышкой сомнения — но хотя шум и грохот не могли не остаться совсем не услышанными, снаружи не было заметно никакой реакции. Значит, стоящие на страже в лагере наёмники были предупреждены, что этой ночью в шатре должно совершиться убийство.
Низария стянула вуаль с лица, пытаясь отдышаться. Выглядела она довольно миловидно, даже очаровательно, по крайней мере, пока молчала:
— Чего… чего встал как столб? Давай уже, надевай плащ Ранаха, сойдёшь за него.
Она была права, у подчинённых командира охраны не должно было уйти много времени на появление вопросов, когда он не явится к ним с указанием вытащить из шатра и бросить волкам труп. Двое дваждырождённых конечно имели неплохие шансы перебить всех среди поредевших наёмников, кто не подчинится им. Даже без такого уж большого риска. Но, как Оррик с Низарией обсудили ещё на пути в лагерь днём, появление в Аршабхате вместе с остатками каравана, а не за пару дней до них большим риском как раз будет. У Заальбага там имелись родня и друзья, достаточно богатые и могущественные и для того, чтобы их жалобы достигли ушей градоправителя, и для того, чтобы самим организовать достаточно серьёзную попытку убийства.
Пока Оррик переодевался, Низария подобрала сумку Заальбага, которую тот постоянно держал при себе. На ней не было никаких хитрых ловушек или магических печатей, так что ушло лишь несколько мгновений на то, чтобы открыть её и показать Оррику то, что покойный купец стремился не выпускать из рук — хрустальный шар, размером с голову младенца. В глубине его, если приглядеться хоть на секунду, переливались и перетекали друг в друга потоки мягких, пастельных цветов.
— Как я тебе и говорила. Вот настоящий товар Заальбага, Заальбага — торговца краденым. Теперь убедился, что он направлял наш путь через самую глухую глушь не просто так. И лил по пути кровь где только мог он тоже не просто так. Не только избавиться от лишних пунктов в платёжном списке, но и посеять вражду ко всем проезжим. Правда не думал, не гадал, что эти бешенные псы окажутся не просто мстительными, а ещё и такими упорными. Но это ничего. Нас двоих они не остановят.
Она улыбнулась, столь прекрасной улыбкой, что Оррик неожиданно понял, почему Танмир был так ею увлечён.
— Я знаю, где можно продать этот шар в восточных землях. Мы друг друга почти не знаем, но человек ты, на мой взгляд, честный. Иначе бы я тебя не предупредила. Так что поделить деньги на двоих — будет дело нехитрое. Потом езжай на все четыре стороны, если хочешь. А если не хочешь — я знаю и место, где можно будет залечь. Вдвоём там, может, будет веселее.
— Там видно будет, — ответил Оррик. — Сперва бы до Аршабхата добраться живыми.
В караване были ровно две драгоценные лошади, которых Низария назвала аленсийской породой, две кобылы, доставшихся Заальбагу не самым честным путём. Но двух было достаточно для двух всадников. Аленсийские лошади не только обгоняли обычных, но и были почти неутомимы. Никто из бодрствовавших караванщиков не посмел остановить Низарию, с её скверным характером, до того, как пара дала шпоры лошадям и была такова. Сторожившие лагерь со всех сторон волки кинулись было в погоню. При лунном свете Оррик видел минимум с полдюжины четвероногих теней, пытающихся сомкнуться с двух сторон. Но аленсийские лошади и вправду были настоящим сокровищем — Оррику сразу стало ясно, что они прорвутся.
— У нас вышло! — во мгле Оррик не мог толком увидеть выражения лица Низарии, но ему показалось, что зубы женщины блеснули в оскале, сделавшем бы честь любой волчице.
Он вздохнул и безо всякого дальнейшего предупреждения ударил своим копьём в бок жемчужной лошади, на которой скакала Низария. Как бы ни была хороша аленсийская порода, дваждырождёнными среди коней эти лошади явно не были — кобыла успела только заржать от внезапной боли, прежде чем её ноги подломились, отправив наездницу в полёт через холку.
Оррик вздохнул ещё раз. Лошадь было искренне жаль, да и копьё, оставшееся между её рёбер, Оррику нравилось. Но не было никакой гарантии, что даже внезапная атака сразу лишит Низарию способности драться или выбьет её из седла.
— Ублюдок! — взвыла позади Низария. — Чтоб с тебя кожу содрали!
Оррик оглянулся лишь однажды:
— Предавшая однажды, предаст ещё! Это тебе за Танмира! Постарайся, чтобы волки тобой отравились!
Низария может ещё послала бы ему вслед ещё пару проклятий, но как раз в этот момент самый быстрый из волков прыгнул на неё.