Мы отошли к стене, где под нависающим скатом крыши сохранилось сухое местечко, и уселись вполне удобно, опершись спинами о стену.
– Ну хорошо, англичаночка. Так что же это?
– Герцог Сандрингем, – сказала я и прикусила губу. – Джейми, не доверяй ему. Я не все знаю о нем сама, но знаю одно: что-то с ним не так. Что-то скверное.
– Ты знаешь об этом?
Он очень удивился.
Настал мой черед удивляться.
– Ты хочешь сказать, что ты уже знаешь о нем? Ты встречался с ним?
Мне стало легче на душе. Может быть, загадочная связь между Сандрингемом и делом якобитов была гораздо лучше известна, чем считали Фрэнк и викарий?
– Да. Он приезжал сюда с визитом, когда мне было шестнадцать. Когда я… уехал.
– А почему ты уехал?
Я задала этот вопрос, потому что внезапно вспомнила о том, что говорила Джейлис Дункан, когда мы в первый раз встретились с ней в лесу. Нелепый слух о том, что будто бы Джейми и есть настоящий отец Хэмиша. Я точно знала, что это не так, что он не мог им быть, но, возможно, я была единственным человеком в замке, который знал точно. Подозрение подобного рода легко могло привести к покушению Дугала на жизнь Джейми – если так оно и произошло во время сражения в Кэрриарике.
– Это не из-за… леди Летиции?
– Из-за Летиции?
Его изумление было совершенно искренним, и внутри у меня словно развязался какой-то узелок. Я действительно не думала, что в предположении Джейлис есть нечто реальное, но тем не менее…
– Чего это ради ты приплела сюда Летицию? – с любопытством спросил Джейми. – Я прожил в замке целый год и за это время, насколько помню, разговаривал с ней всего один раз, когда она вызвала меня к себе в комнату и отчитала за то, что я затеял шумную игру в ее розовом саду.
Я сказала ему о том, что говорила Джейлис, и он от души расхохотался.
– Господи, – выговорил он сквозь смех, – да если бы я смелости набрался!
– А ты не думаешь, что у Колума были на этот счет подозрения?
Он решительно замотал головой.
– Нет, англичаночка, не думаю. Если бы у него появились даже намеки на подозрение, я бы не дожил до семнадцати, не говоря уже о зрелом возрасте в двадцать три года.
Он, таким образом, более или менее подтвердил мое собственное впечатление о Колуме, и тем не менее я почувствовала себя спокойней. У Джейми сделалось задумчивое лицо, и глаза словно обратились к чему-то далекому.
– Если хорошенько подумать, то мне ведь неизвестно, знал ли тогда Колум, почему я покинул замок так внезапно. А если Джейлис Дункан разносит подобные слухи – она ведь любит мутить воду, англичаночка. Сплетница, любит ссориться, к тому же в деревне поговаривают, что она колдунья…
Он посмотрел вверх на потоки воды, низвергавшиеся со свеса крыши.
– Может, нам пора спускаться, англичаночка? Становится сыровато.
Вниз мы спустились другим путем: прошли по крыше к наружной лестнице, которая вела в огород возле кухни. Я хотела набрать немного огуречника, если ливень мне позволит. Устроились у стены замка, где выступающий наружу подоконник защищал от потоков дождя.
– Что ты делаешь с огуречником, англичаночка? – с интересом спросил Джейми, поглядывая из укрытия на разметавшиеся в беспорядке виноградные лозы и прибитые дождем к земле растения.
– Когда он зеленый, то ничего. Сначала надо его высушить, а потом…
Ужасающий гвалт не дал мне закончить фразу: послышались яростный лай и чьи-то крики за забором. Я бросилась под дождем к забору, Джейми – за мной, но медленно, так как сильно хромал.
Деревенский священник отец Бэйн бежал по дорожке, лужи так и взрывались у него под ногами, за ним неслась ревущая свора собак. Запутавшись в своей обширной сутане, священник споткнулся и упал, подняв фонтаны жидкой грязи. В следующее мгновение свора сомкнулась над ним, рыча и клацая зубами.
Рядом со мной над забором взметнулось полотнище пледа, и Джейми приземлился по ту сторону, размахивая палкой и вопя что-то по-гэльски; его голос присоединился к общему хору. Крики и проклятия особого действия не возымели, зато палка имела успех. Каждый раз, как она опускалась на мохнатую плоть, раздавался оглушительный визг, и мало-помалу свора отступала, а вскоре, круто развернувшись, умчалась к деревне.
Джейми, задыхаясь, откинул упавшие на глаза волосы.
– Настоящие волки, – сказал он. – Я уже говорил Колуму об этой своре, это они два дня назад загнали Кобхара в озеро. Велел бы он их перестрелять, пока они никого не загрызли.
Он стоял и наблюдал, как я, стоя на коленях, осматривала лежащего на земле священника. Вода стекала с концов моих волос, а шаль моя начинала промокать.
– Пока им это не удалось, – сказала я. – Оставили несколько отметин зубами, а так он более или менее в порядке.