Она сидела неподалеку; у нее за спиной на стене висел гобелен с изображением охоты, вернее, погони шести длиннотелых, косоглазых собак за одним-единственным зайцем.
— Не слишком ли много на одного, как вам кажется? — весело спросила я у девушки и плюхнулась рядом с ней на скамью.
— О д-да, — робко отозвалась она и слегка от меня отодвинулась.
Я попыталась втянуть ее в дружеский разговор, но она отвечала односложными междометиями, краснея и замирая, едва я обращалась к ней. Скоро мне это надоело, и я сосредоточила внимание на сцене в конце зала.
Настроив арфу, Гуиллин вытащил из своей куртки три деревянные флейты разного размера и положил их на маленький столик поблизости от себя.
Я вдруг заметила, что Лаогера отнюдь не разделяет моего интереса к певцу и его инструментам. Она как-то вся напряглась и все посматривала через мое плечо на проход в нижней части холла, одновременно откинувшись назад и прячась в тени под гобеленом от любопытных взоров.
Проследив за направлением ее взглядов, я увидела высокую, рыжеголовую фигуру Джейми Мактевиша, только что вошедшего в холл.
— Ах вот оно что! Галантный герой! Влюблены в него, да? — обратилась я к девушке.
Она отчаянно затрясла головой, но яркий румянец на щеках говорил сам за себя.
— Отлично, посмотрим, что мы можем сделать, хорошо? — воскликнула я, полная воодушевления и великодушия.
Я встала и весело замахала Джейми, чтобы привлечь его внимание. Заметив мой сигнал, молодой человек, улыбаясь, начал протискиваться к нам сквозь толпу. Я не знаю, что произошло тогда во дворе между ним и Лаогерой, но сейчас он поздоровался с ней сдержанно, хоть и вполне приветливо. Мне он поклонился несколько свободнее, впрочем, наши отношения достигли уже такой степени близости, что вряд ли он стал бы обращаться ко мне как к малознакомому человеку.
Несколько пробных аккордов возвестили о близком начале выступления, и мы поспешно заняли места, причем Джейми уселся между мной и Лаогерой.
Гуиллин был мужчина неприметной наружности и хрупкого сложения; волосы какого-то серого, мышиного оттенка. Но вы переставали это замечать, когда он начинал петь. Зрение присутствующих как бы отключалось, а уши радостно воспринимали звуки. Гуиллин начал с простой песни; он исполнял ее по-гэльски, четко передавая каждую строку и подчеркивая ее окончание прикосновением к струнам арфы, и это музыкальное сопровождение воспринималось как гармоническое эхо слов, как переход от одной поэтической строки к другой. И голос был обманчиво простой. Вначале вам казалось, что в нем нет ничего особенного: голос приятный, но не сильный. Но потом вы ощущали, что звук проникает в самую глубину вашего существа, что каждый слог кристально чист и ясен, и не важно, понимаете ли вы язык песни или нет — она в вас, она звенит у вас в голове.
Песня была встречена горячими аплодисментами, и певец тотчас перешел к другой, которую пел на уэльском языке[16] — так, во всяком случае, я решила. Для меня это звучало как мелодичное полоскание горла, но все вокруг меня отлично понимали песню — вероятно, слышали ее раньше.
Во время короткого перерыва, когда певец снова настраивал арфу, я тихонько спросила у Джейми, давно ли Гуиллин живет в замке, но тут же спохватилась:
— Ох, вы же не можете этого знать? Вы сами здесь недавно.
— Я бывал в замке и прежде, — ответил он, повернувшись ко мне. — Провел в Леохе год, когда мне было шестнадцать, и Гуиллин тогда был в замке. Колум любит его музыку и хорошо платит, чтобы удержать его тут. Иначе нельзя — валлиец будет желанным гостем у очага любого лэрда.
— А я помню, что вы были здесь.
Это сказала Лаогера — вся покраснев, она тем не менее вступила в разговор.
Джейми взглянул на нее и улыбнулся одними уголками губ.
— Неужели? Но вам тогда было не больше семи или восьми лет. Не думаю, что я в то время так уж выделялся среди других, чтобы вы меня запомнили.
И Джейми снова повернулся ко мне:
— Вы понимаете по-валлийски?
— А я все-таки помню, — не унималась Лаогера. — Вы были… э… я имею в виду… а вы меня не помните?
Ее пальцы нервно перебирали складки платья; я заметила, что ногти у нее обкусаны.
Внимание Джейми тем временем привлекла группа людей у противоположной стены, которые о чем-то спорили по-гэльски.
— Что? — спохватился он. — Нет, не думаю, чтобы помнил.
Он с улыбкой посмотрел на девушку.
— Не похоже на то. Шестнадцатилетний парень настолько поглощен своей собственной персоной, что не обращает никакого внимания на тех, кого он считает кучкой мокроносых ребятишек.
16
Уэльский (валлийский) язык — один из кельтских языков; распространен в Уэльсе (Великобритания) и в некоторых районах Аргентины.