Первое, что напрягло Сашу, – это глухие звуки музыки за дверью. Марина должна была утром ехать на работу, и в столь поздний час она бы ни за что не стала предаваться праздному веселью. Она была любительницей поспать и, что в наше время являлось значительной редкостью, являлась жаворонком – ложилась и вставала она всегда рано. А тут – на тебе: почти четыре утра, а девушка еще не спит. И эта вроде бы незначительная мелочь вдруг показалась настолько важной, что по спине пробежали мурашки.
Второе, что напрягло Сашу после того, как он отворил дверь, – это чужая обувь на пороге и незнакомая мужская куртка большого размера на вешалке. Музыка тем временем оказалась самым заурядным российским шансоном про отсидку в тюрьме, воров в законе и тяжкую жизнь беспризорников. Это было еще более странным, чем просто сам факт включенной музыки посреди ночи; кроме того, у Марины на подобное был неплохой вкус, она предпочитала классику зарубежного рока, кое-что из альтернативы и, возможно, совсем единично – рэп. Но никак не блатные песни.
Собственно, размышлять о музыке было ни к чему. Чужая одежда говорила обо всем за себя.
В доме находился чужой мужчина, и ни он, ни Марина из-за громкого шансона до сих пор не услышали, как вернулся хозяин квартиры. Саша на миг решил все бросить, развернуться и уйти, но тут же сказал сам себе: «Какого черта хрен пойми кто будет находиться в ТВОЕМ доме с ТВОЕЙ девушкой?!» Эта мысль заставила Сашу тихонько снять с себя пальто, аккуратно достать из шифоньера старенькую биту, которой он орудовал в семнадцать лет, и на цыпочках подкрасться к двери спальни, из которой обрывками доносилась неразборчивая речь. После недолгого подслушивания стало ясно, что Марина беседует с кем-то легко и непринужденно, даже флиртуя. Игривые нотки в ее голосе вывели Сашу из себя. Набрав полную грудь воздуха, выпрямив спину и закинув биту на плечо, он резко открыл дверь и встал на пороге в спальню.
Оправдались самые худшие ожидания. На кровати под одеялом лежали в обнимку и, видимо, уже закончив все свои интимные дела, Марина и быдловатого вида небритый мужик. Несколько секунд длилось молчание, Саша и незнакомец смотрели друг другу в глаза, но только первый выражал взглядом ярость и желание убивать, а второй – неожиданность и страх. Девушка же затряслась и стала переводить взгляд то на своего любовника, то на внезапно вернувшегося из Ростова рогоносца. В конце концов Саша с особым наслаждением произнес одну фразу, услышанную в популярном сериале:
– Сюрприз, ублюдок.
После этих слов любовник резко скинул одеяло и, продемонстрировав всем свою абсолютную наготу, соскочил с кровати. Он чувствовал свою уязвимость, хотя был на полторы головы выше и на полметра шире в плечах, чем Саша. Но страх скорой расправы сделал его абсолютно беззащитным.
– С-сашенька, милый, – заикаясь, пролепетала Марина. – Д-давай все обсудим. Не будем совершать необдуманных действий… подумай о п-последствиях!
– Заткнись. С тобой я разберусь позже.
И Саша решил действовать. Он стремительно подошел к мужчине, резко пнул его ногой в живот, отчего тот отлетел к батарее и сильно ударился об нее головой, после чего замахнулся битой и опустил ее аккурат на левое плечо противника. Раздался смачный хруст, а также протяжный вопль раненого, и это доставило Саше неимоверное удовольствие. Он желал продолжить, а потому решил поддаться желанию и вновь ударил. На этот раз рука сломалась пониже – в предплечье, и теперь уже закричала Марина. Нервные соседи стали стучать по батарее, призывая шумных соседей к порядку. Но Саша планировал еще немного пошуметь.
Выплескивая всю свою ярость, накопившуюся еще с визита к отцу, он нанес несколько ударов по забивающемуся в угол мужчине, ломая ему кости и оставляя страшные ушибы. Тело любовника Марины оказалось далеко не таким крепким, каким выглядело: груда мышц не спасла своего носителя от биты, в замах которой вложена неимоверная злоба и жажда расправы. Удар за ударом падали на мужчину, пока тот истекал кровью и уже почти не шевелился; любовник сжался в позу зародыша, прикрывая уже ватными переломанными руками уцелевшие ребра. Но Саша был неумолим – он бил по кистям, дробя пальцы, до смерти ужасая тем Марину.
– Г-господи… ты убил его… м-мань… як… – только и выдавила из себя девушка.