"Чёрт, ладно, я справлюсь".
- Извини? - Мара смотрит на меня с долей скептицизма и долей юмора.
- Никто не тронет эту женщину, - говорю я, делая шаг вперёд. Я чувствую, как сила внутри меня стремится к поверхности. Моё тело не светится, но я чувствую магию. Я прошла через ад не для того, чтобы снова увидеть подобное с другой женщиной.
Мара смотрит на Малаки.
- Генерал, - говорит она, - разберитесь с парой вашего короля.
Я сжимаю кулаки, сирена беспокойно воет. Она даже не обращается ко мне, будто я не заслуживаю её внимания.
Внимание зала обращается на Малаки, который складывает руки на груди.
- Нет.
По залу проходит волна шёпота.
Я смотрю на Малаки. Старинный друг Деса ставит на кон всё ради меня.
Мара выгибает брови и отводит взгляд от нас, после чего обращается к своим стражам:
- Приведите палача и исполните наказание.
К помосту идёт фей с хлыстом в руке. Меня сильнее тошнит.
- Мара, ты не можешь это сделать, - говорю я.
Вновь слышится шёпот, хотя Королева Флоры меня игнорирует.
Палач подходит к девушке, становясь за её спиной. Кто-то ещё приносит какую-то изогнутой скамью, и стражники укладывают служанку на эту скамью, фиксируя кандалы у основания, так что она полностью прикована, а спина обнажена перед палачом и толпой за ним. Я слышу рыдания служанки и вижу её дрожь.
Палач раскручивает кнут, и, о Боже, не может быть. На конце виднеется металлический шип. Надо действовать. Я иду вперёд, ведомая яростной потребностью защитить эту женщину. Теперь у меня светится кожа, и я слышу злобные мысли моей сирены:
"Пролей их кровь, заставь заплатить. Защити девушку".
Я встаю между служанкой и палачом.
- Тронешь её и пожалеешь, - говорю я, и мой голос звучит так же яростно, как и мелодично.
Если раньше я не привлекла внимания зала, то теперь, несомненно, все смотрят на меня.
- Каллипсо, во имя Бессмертных Богов, - наконец, Мара обращается ко мне, - уйди.
- Нет.
Малаки делает шаг вперёд, вероятно, чтобы присоединиться ко мне.
Мара вскидывает руку, останавливая его.
- А! А! А! - произносит она, а лианы позади Малаки скользят вокруг него, приковывая на месте. Это первый реальный признак того, что я разозлила Королеву Флоры. - Если Каллипсо хочет когда-то стать правителем, - говорит Мара, снова глядя на меня, - должна сражаться сама. Не так ли, чародейка? - И Мара и ГринМэн смотрят на меня с маниакальным блеском в глазах, получая удовольствие от моего гнева и ожидая моей реакции.
Я смотрю на Королеву Флоры, сожалея, что не разорвала ей горло, когда был шанс.
- Любой, кто захочет причинить боль этой женщине, должен пройти через меня, - обращаюсь я к залу.
Мара злорадно улыбается.
- Да будет так. - Она щёлкает пальцами. - Палач, исполни наказание.
Позади меня палач отходит на пару шагов. Я слышу звук разматываемого хлыста, и испуганные вздохи зрителей. Во мне бурлит гнев, когда я опускаюсь на колени и двигаю руками по кандалам. Женщина смотрит на меня широко раскрытыми покрасневшими глазами, пока я вожусь с замками.
"Дьявол, нужен ключ".
Палач принимает позу, несколько раз ударив хлыстом по воздуху.
Я дрожу от понимания, что не смогу освободить эту женщину вовремя. Нужен ключ, который находится в карманах солдат, стоящих слишком далеко, и слишком не желающих помогать. Моего единственного союзника, Малаки, держат лозы. Я сама по себе, и если оставлю эту женщину, её выпорют.
У меня в груди разжигается пламя, а по венам потёк горький яд. Если бы чары здесь работали, я бы всех до единого фейри, которые стоят в стороне, заставила заплатить. Но у меня есть только тело и вера.
Приняв мгновенное решение, я накрываю женщину собой, подставив палачу спину в крыльями. Женщина дрожит от страха, и это лишь распаляет жажду мести.
- Я не дам им ничего с тобой сделать, - очень тихо шепчу я.
Я слышу, как палач отступает и крик Малаки. А затем с гневом смотрю на Мару.
"Ты заплатишь".
Я так и смотрю на неё, когда свист хлыста проносится по залу. Через секунду я чувствую боль от рваной раны. С тошнотворным хрустом кости крыльев ломаются от плети. У меня перехватывает дыхание, когда боль, из-за которой всё расплывается перед глазами, разливается по телу. Несколько окровавленных перьев упали на пол.
Мне приходится крепче схватиться за дрожащую женщину, чтобы так и стоять между ней и палачом, когда слышу очередной замах плети.
- Всё будет хорошо, - шепчу я с чарами в голосе. Я не дам им добраться до неё.
Я снова слышу свист хлыста, и когда он касается тела и ломает кости, не могу сдержать крик, наполненный чарами. Я чувствую, как тёплая кровь стекает по спине, а перья падают на пол.
Двадцать ударов. Осталось вытерпеть восемнадцать, хотя, вероятно, когда палач закончит, у меня не останется крыльев.
Сквозь боль я начинаю смеяться, чувствуя на себе испуганные взгляды толпы. А разве я не хотела избавиться от крыльев?
Внезапно ярко освещённая комната темнеет. Листья сворачиваются, и лозы отползают, будто их пугают тени. В комнате всё темнее. Лозы, связывающие Малаки, теперь высыхают и падают, позволяя ему разорвать путы. Толпа и раньше молчала, но теперь вокруг гробовая тишина.
Я слышу, как третий раз плеть свистит в воздухе. Она ударяется об плоть, и я вздрагиваю, ожидая боли... Которая так и не наступает.
Я смотрю на палача, но вижу Деса, который держит конец хлыста в руке, а с ладони по запястью стекает струйка крови. Торговец выхватывает плеть из рук палача и отбрасывает в сторону.
- И что это значит? - спрашивает он, обманчиво обаятельным голосом, кружась и оглядывая толпу. Его сила заполняет комнату, с каждой секундой окружение всё темнее, и некогда цветущие растения теперь погибают. Я соскальзываю с человеческой женщины и падаю на бок, не в состоянии пошевелить ни одним крылом. Такое ощущение, что вместо них одна гигантская рана. - Пока меня не было, смотрю, вы веселились, - обращается Дес к залу, задерживая взгляд на Маре и ГринМэне, которые сидят на своих тронах, - свежуя мою пару. - Он - моя месть, моё насилие и крылатая смерть, пришедшая, предать всех этих фей их судьбе. Я почти улыбаюсь. - Малаки, - продолжает Дес, - запомни всех, кто здесь. Убедись, что Властелин Кошмаров шлёт им привет.