Нина вновь наполнила бокалы. Они будут наслаждаться последним вечером, как наслаждались этим летом, проведенным друг с другом. У них был счастливый роман.
— Не пора ли приниматься за еду? — спросила Нина, жестом указывая на стол. Он был накрыт лучшей скатертью и украшен свечами в изящных подсвечниках. Барни отодвинул стул сначала для Нины, а потом и для Стеллы, и после этого уселся сам.
Когда шампанское подействовало и сняло напряжение Барни, вечер показался всем превосходным. Всем троим предстоял переезд, и это их объединяло, все трое хотели, чтобы прощание их было безболезненным. Нина и Стелла как бы приняли Барни в члены заговора. Они то льстили ему, то слегка поддразнивали, то пускались в дружеские откровения, так что вскоре Барни вполне освоился с отведенной ему ролью — почтительного рыцаря черной и золотой прекрасных дам.
Он довольно много выпил, и ему нравилось быть в центре участливого внимания двух этих женщин. К полуночи Барни уже был способен только сидеть на дальнем конце стола, очаровательно улыбаться, беспомощно моргать и время от времени — но очень редко — вставлять слово-другое в разговор.
Наконец Нина сказала.
— Барни, ты не можешь садиться за руль в таком состоянии. Оставь машину у меня. Я вызову тебе такси.
— А разве мне нельзя остаться с тобой? — Протянув руку, Барни поймал проходившую мимо Нину. Нина остановилась, и Барни прижался лбом к черному бархату ее платья.
— Я самый счастливый пьяница на свете, — бормотал он. — Надеюсь, я доставляю не слишком много хлопот.
Нина потрепала его по волосам.
— Вовсе нет, — сказала она. — Но сегодня тебе лучше поехать домой. Я позвоню тебе.
Она едва успела вернуться на свое место, когда раздался громкий стук в дверь.
— Ба-бах! — передразнил звук Барни. Он встал, но держался на ногах весьма нетвердо.
Женщины переглянулись.
— Я открою, — сказала Нина.
Это был Джимми.
— Я хочу видеть Стеллу, — уверенно произнес он. — Попрощаться, или что там еще делают в таких случаях.
— Она тебя ждет?
Джимми выглядел как всегда: если он и выпил, то это трудно было определить на первый взгляд. Но Стелла достаточно порассказала Нине, чтобы неожиданный приход Джимми вызвал у нее определенные опасения.
— Ждет ли она меня? А ты что, ее горничная или как? Нет, она не ждет, что я приду сегодня, мне не назначено, но я хочу ее видеть. Она ведь здесь, не так ли?
Разговор шел уже на повышенных тонах. Нина отступила, пропуская Джимми в дом.
— Ну что ж, входи.
Джимми спустился вслед за ней в кухню.
Барни стоял с чашкой кофе в руках, облокотившись на буфет. Стелла тоже стояла. Свечи, горевшие на столе, отсвечивали в ее золотистом платье. Джимми удивленно смотрел на нее, на Барни, на пустые бокалы на столе, начиная понимать, что нарушил своим появлением спокойное течение вечера.
— Я не знал, что у вас вечеринка. Извините.
Никто ничего не ответил. Стелла смотрела на мужа, высоко подняв голову.
Джимми неожиданно резко качнуло в сторону жены. Движение напоминало выпад, вольный или невольный. Невозможно было точно догадаться о намерениях Джимми.
— Нет, Джимми! — закричала Нина, а Барни, стряхнув с себя пьяное оцепенение, кинулся на него и схватил за руки. Джимми стряхнул его, даже не обернувшись.
Стелла спокойно протянула руку и перехватила запястье Джимми, прежде чем он успел ее коснуться. Она оборонялась, но одновременно поддерживала Джимми, не давая ему упасть.
— Что происходит? — недоуменно бормотал Барни.
— Все в порядке, — ледяным тоном произнесла Стелла.
— Ты так считаешь? Теперь это так называется? — лицо Джимми перекосило на одну сторону, как будто его вот-вот хватит удар.
К удивлению Нины и Барни, которые все еще стояли, готовые в любой момент прийти Стелле на помощь, Стелла положила руку на плечо мужа. Она подвела Джимми к тому месту, где весь вечер сидел Барни и помогла усесться.
Во входную дверь опять постучали.
— Это — твое такси, — сказала Нина Барни.
— Я не оставлю вас здесь с ним, если он…
Джимми не обращал на Барни никакого внимания. Он сидел у стола, обхватив голову руками. Стелла стояла рядом.
— Пожелай нам спокойной ночи, Барни, — твердо сказала Нина.
К ее удивлению и облегчению, именно так Барни и поступил. На пороге, прежде чем подойти к машине, он пробормотал, обращаясь к Нине: