– В чем?
– В том, а надо ли вообще бегать!
Дора оказалась права, бегать никуда не понадобилось. Жанетт Хегедюшне казалась спящей, до того спокойным и умиротворенным было ее лицо, не кривившееся, как обычно в недовольной гримасе.
– Вы полагаете, что…
– Я полагаю, что нужно проверить! Причем кому-то одному!
Андор осмотрел дверь и мрачно пробормотал «Ключ вставлен изнутри». Виктор медленно подошел к кровати, надевая добытые из кармана перчатки, чем немедленно заслужил ехидный комментарий Доры:
– А он у вас всегда перчатки с собой носит, чтоб в любую секунду оказаться в готовности осмотреть очередной труп? И часто ему так приходится осматривать?
– Дора, уймитесь, Виктор электрик, для него носить с собой перчатки так же естественно, как для вас не забывать надеть бюстгальтер!
От такого прямого сравнения примолкла даже Дора, в то время как все остальные напряженно наблюдали за Виктором, не решаясь переступить порог помещения, где притаилась смерть. Тот не торопясь проверил пульс на руке, потом на шее, потом внимательно осмотрел столик у кровати, особенный интерес проявив к пустому аптечному пузырьку.
– Что там?
– Хлордиазепоксид. Пузырек пуст, похоже, она приняла всё, что в нем было.
– И что такое этот Ваш хлордиз… как оно там?
– Лекарство из группы бензодиазепиновых транквилизаторов, – на его вопрос неожиданно четко ответила Бригитта. – Модное седативное и снотворное средство.
– А Вы откуда? …
– Я сама таким пользуюсь. Да, даже здесь. И не надо на меня так смотреть!
Тем не менее именно на нее, а не покойную Жанетт оказались устремлены все взгляды.
– А не довелось ли Вам вчера, госпожа Юнг, поделиться своим снадобьем с госпожой Хегедюшне? По доброте душевной…
Заподозренная в душевной доброте по отношению к Жанетт Бригитта только остро глянула на Эрнё и всем стало ясно, что мысль поделиться с той чем-бы то ни было, могла прийти в любую другую голову, но не в ее. Тем не менее мужчины рассматривали ее весьма изучающе.
– Айн момент, – прищурившись, протянула Дора, – при чем тут Бригитта, если Вы, господин Эрнё, сами вчера проводили нас до дверей и замуровали в комнатах снаружи, я ничего не путаю? У нас с ней есть алиби. Так что вы с больной головы на здоровую-то не перекладывайте, все вопросы не к нам, а к этому… дерганому, который вчера убеждал Жанетт не истерить.
Мысли присутствующих изменили направление, все заоглядывались.
– Кто видел Дежё?
– Так все вчера видели…
– А сегодня?
– Я – нет.
– Я тоже.
– Вам не кажется, что пора его навестить и выяснить какие методы он использовал для убеждения Жанетт?
– По мне так очень даже пора!
Дверь в комнату Дежё оказалась не заперта и при первом же нажатии распахнулась. Хозяин не мог возражать против вторжения посторонних по чисто технической причине: довольно сложно проделать подобный трюк с перерезанным горлом. Потрясенные люди молча стояли в дверях, не зная, что сказать или сделать, будучи не в силах хоть как-то адекватно среагировать, глядя на разрез под подбородком, на багровые пятна, заляпавшие кровать и добрую половину площади пола. И тут каким-то низким напряженным голосом заговорила Бригитта:
– Прочь, проклятое пятно, прочь, говорю я тебе! Час, два – теперь пора за дело! Что? В аду темно? Стыдись, супруг! Ты же воин! Не робей! Чего нам бояться, что об этом узнают! Власть будет наша, и никто не посмеет призвать нас к ответу…
– Что она несет?! – в ужасе спросил Иллешем.
– Ну кто бы подумал, что в старике столько крови49! – закончила шепотом Дора.
– О чем Вы?
– Это самая знаменитая фраза леди Макбет, – мрачно процедил Эрнё. – И я уже не знаю, что и думать…
– Эрнё, а Вы уверен, что надежно запечатали дамские комнаты?
– Да, уверен!
– Так же, как вчера был уверен Андор?
– Слушайте, Бенедек, Вы уж решелите, кого из нас Вы подозреваете, а то как-то хочется определенности. Ну хоть какой-нибудь…
– А, может мы уже где-нибудь присядем? Подальше отсюда…
– Дора, Вы правы, господа, предлагаю пройти в каминную…
Шесть человек заняли кресла и стулья, не переставая бросать на соседей подозрительные взгляды. Первым молчание нарушил Иллешем:
– Дверь была заперта изнутри. Жанетт… сама не могла?
– Эта – нет! – дамы оказались единодушны.
– Даже если допустить, что именно Дежё решил по какой-то причине убедить Жанетт проглотить все содержимое пузырька… это не приближает нас к пониманию того, кто убил его самого!