– Да, утром. Вроде несколько человек отсутствовало. Было велено донести.
– Ах, да. Пробки на дорогах чтоб их…
– Угу. До конца недели есть время. Я сам даже не начинал.
С этими словами, «старший» перевел взгляд на запястье.
– Ого, время обеда уже. Пойдем, подкрепимся.
– А где остальные?
– Один в отпуске, а второй на больничном. И чем можно болеть в подобном возрасте. Нынешняя молодежь подвержена к разным болезням. Хотя какое время, такая и молодежь.
Наш герой улыбнулся, вставая из-за стола.
– Ты это, близко к сердцу не бери. Я же говорю что думаю, сам понимаешь, боксер.
Он зажмурил кулак и изобразил что-то вроде апперкота. Наш герой сказал, что совсем не обижается, ведь за всю молодежь не в ответе, и добавил:
– Тем более все люди разные.
«Старший» кивнул и улыбнулся. И они направились в столовую. Там разговор о боксе продолжился, словно по инерции.
– Помню, мне было двадцать два, – начал «старший». Я только выиграл районные соревнования в своем весе. И все тут завертелось. Сборы, тренировки со сборной, заграничные поездки. Тренер возлагал на меня большие надежды.
И он рассказал свою печальную историю. Печальную, но не трагичную, если судить по выражению его лица. Хотя с высоты его возраста, события далекого прошлого могли выглядеть лишь чем-то забавным. Ни нотки сожаления в голосе, ни тяжелого вздоха, лишь монотонное повествование с паузами, для придания выразительности.
– Тяжело вам было, наверное, после такого.
– Ты знаешь, только поначалу. Полгода спустя, я явился к тренеру и выразил желание работать его помощником. Ведь сам посуди, с моими травмами на ринг путь был заказан.
– А тренером вы поработали?
– Нет, ни одного дня. Мы с тренером долго молчали тогда. Потом он посмотрел на меня, очень таким тяжелым взглядом. Ну, примерно как я на тебя сейчас, и говорит: «Тебе бы еще жить на ринге, гореть в поединках. Не смогу смотреть на это». Сказал, чтобы я занимался чем-то другим, чтобы зря не тратить молодость.
В этих словах наш герой понимающе кивнул, словно услышав нечто знакомое. Оба молча хлебали суп и откусывали хлеб. Затем наш герой спросил:
– А если бы вернулись назад во времени, поступили бы так же?
– Я не знаю, скорее да, чем нет. Ты знаешь, определенно поступил бы так же, иначе себе не простил бы. Я бы не смог уйти, словно ничего не происходит, если ты об этом.
– Хм, понимаю вас.
– А ты хотел бы вернуться назад и изменить, что ни будь в прошлом?
После недолгих раздумий, наш герой ответил что, наверное, вернулся бы в школьные годы.
– А что, налегал бы на учебу, а? – засмеялся «старший».
– Нет, просто вернулся бы туда и сел за школьной партой.
– А зачем?
– Просто сидел бы и мечтал о светлом и большом будущем. Где кроме как за школьной партой делать это по-настоящему уместно?
– Но и сейчас вроде не поздно, – недоумевал «старший».
– Да, но только будучи школьником, веришь в невозможное. И мелочи вроде трудности жизненного пути абсолютно не волнуют.
– Возможно, в чем-то ты прав, возможно…
В тот день наш герой думал о двух вещах: о том, что возвращение в прошлое невозможно, и об истории коллеги. О том, как она пробудила в нем гордость и в то же противоречивые чувства относительно необходимости того поступка.
Прошла неделя с того дня. Наш герой был погружен в работу. Под конец дня он стал отчетливо ощущать тяжесть каждой бумажки. Он хотел поскорее выйти из рабочего кабинета и побродить по улицам, без цели и пункта назначения. Чувство доброты покидало, а тяга к рискам испарялась. Как вонючая вода в старой луже, каждая следующая минута не прибавляла свежести окружающей действительности. Он шел по улице вдыхая запах распустившихся листьев, и тихо посвистывая знакомую мелодию. За многоэтажным домом кто-то извлек огонь и поднес его ко рту. Затем задымил будто неумело. При пристальном взгляде выяснилось – подросток. Совсем юный мальчик, лет четырнадцати пытался затягиваться сигаретным дымом, но все время кашлял. Наш герой подошел к нему, сам не ведая того и просто стал смотреть. Подросток ломающимся голосом выказал недовольство на свой лад:
– Вам чего папаша. Идите своей дорогой.
Слова подростка прозвучали как вызов. Наш герой подумал о своей дороге. Вернее, что значит его дорога, и какая она. Но вряд ли подросток вкладывал в слова подобный смысл.
– Слушай, не рановато ли ты начал курить?
– Нет, это мое дело.
– Эх, мне бы твои годы, я бы поступил правильно.
– А мне не интересно как бы вы поступили.
Наш герой ничего не ответил. Он просто стоял и смотрел. Подросток словно одолеваемый любопытством не выдержал, и спросил пренебрежительным тоном: