за ошибки раскладчиков товара и обещая наказать их. Когда мы со Светой вышли из магазина, то долго не могли придти в себя от смеха, который звучал до самой автобусной остановки. Когда мы приехали домой, то встретили на кухне Андрея и пару узбеков. Андрей уговорил их купить ему большую бутылку пива, ведь узбеки охотно расположены к тому, чтобы угощать. Андрей это недавно понял и начал активно этим пользоваться. До того, как мы со Светой приехали, он вот уже полтора года не напивался, так говорила его бабушка. Но то ли мы, то ли кто-то еще сильно пошатнули это воздержание, потому как скоро Андрей стал пить каждый день. Пьяным, он превращался в совершенно другого человека. Он мог начать избивать отца или душить бабушку, чтобы те дали ему денег на алкоголь. Это было опущенное животное, которое зависело от стакана. Но повторюсь, это был пьяный Андрей, а трезвый он совсем не плохой парень. ; Атабек, выпей со мной! - сказал веселым голосом Андрей самому крупному из узбеков. ; Нет-нет, я не буду - ответил тот совсем без акцента. ; Почему? Ты такое пиво не пьешь, что ли? ; Я совсем пиво не пью, - сказал Атабек с ноткой какой-то гордости. ; А что ты тогда пьешь? Водку? - продолжал веселиться Андрей. Атабек рассмеялся очень заразительным смехом, глядя на пьяного Андрея, и произнес: ; Я совсем не пью спиртное. ; И даже на праздники? ; И на праздники. ; А как ты тогда расслабляешься? - допытывался Андрей. ; А я не напрягаюсь, - ответил ему Атабек и опять рассмеялся в своей манере. Тогда Андрей немного серьезнел и снова спросил: ; Но почему ты не пьешь? ; По нескольким причинам, - ответил он, - а главная, это из-за вредности алкоголя. Андрей сделался веселее, услышав это. ; Если так посмотреть, то жить тоже вредно, - смеясь, сказал он. Теперь Атабек сделался немного серьезнее. ; Это главный аргумент пьющих людей, - улыбаясь, но немного с грустью ответил ему Атабек, - Считай, что мне вера не позволяет. ; А ты представь, что Аллах на секунду закрыл глаза, - сказал ему Андрей и подмигнул левым глазом. ; Аллах никогда не закрывает глаза, это в вашей религиозной книге сказано, что бог на седьмой день отдыхал. Аллах же никогда не отдыхает, - с улыбкой сказал узбек, сидевший рядом с Атабеком. ; Да и к тому же мой организм не закроет глаза на эту отраву, - добавил Атабек и рассмеялся. Мы со Светой в это время готовили еду и слушали их разговор, иногда посмеиваясь вместе со всеми. Особенно когда смеялся Атабек своим заразительным смехом. Хоть мы и не участвовали в их разговоре, но чувство было такое, будто и мы в теме всего этого диалога. Мы поели и пошли в свою комнату. ; Расскажи мне о своей первой любви, Свет, - спросил ее я, когда мы лежали на кровати. ; У меня ее не было, - ответила она задумчивым голосом после некоторой паузы. ; Просто по первой любви, - начал я, - в основном определяется будущий идеал партнера. ; Правда? Ну не знаю, так ли это... ; Это так, уверяю тебя. Вот, например, если девочку лишают девственности изнасилованием, то она возненавидит мужчин и уже никогда не сможет создать семью из-за недоверия к большинству мужчин. ; Это потому, что насильник был у нее первым? - спросила Света. ; Да, потому как первый опыт закладывает стереотипы поведения для всех последующих опытов, - серьезно сказал я, - это касается не только сексуальных отношений. Света немного помолчала, задумавшись, потом повернула ко мне голову и спросила: ; Ну а если первый раз происходит не из-за изнасилования, но и не по любви? А так просто? ; Тогда девушка будет считать секс простым развлечением и с вероятностью в восемьдесят процентов изменит своему мужу. ; Это все чушь! - сказала Света - Вот я бы не стала изменять мужу! ; Ну, во-первых, это еще вопрос, а во-вторых, я же не сказал, что ВСЕ будут изменять. ; А у тебя это было по любви? - спросила она. ; Да, поэтому я уверен на все сто, что никогда не изменю любимой, - ответил я с гордостью. ; Расскажи мне про свою первую любовь, - попросила Света сухим голосом. ; Мы познакомились на форуме городского сайта двадцать седьмого декабря, - начал я, смотря перед собой, - ей было четырнадцать лет, и звали ее Вераника. Мы договорились встретиться возле фонтана, там, где обычно встречаются люди в нашем городе. Однако жили мы рядом друг с другом и шли туда примерно одной дорогой. Когда я первый раз ее увидел, она показалась мне такой забавной и необычной. В длинном, морковного цвета пальто и голубом вязаном берете. Она была как будто из другого мира, и впоследствии так и оказалось. Потом, позже, она мне призналась, что понятия не имеет, как она могла согласиться встретиться с незнакомым парнем вечером в то время. Она поражалась себе и тем поступкам, ведь получила очень чистое и нравственное воспитание. Мы гуляли с ней пару дней, вечерами, заходя иногда греться в подъезды, тогда еще не за железными дверями но замок. Она также в это не могла поверить, ведь зайти в подъезд с незнакомым парнем для нее было все равно, что пройтись голой по тюрьме, где сидели извращенцы. Для многих в том возрасте сидение в подъездах было нормальным явлением, но только не для нее, так как она была совершенно иного воспитания. Через несколько дней после нового года мы просто прогуливались днем по городу. Я решил сказать ей, что она мне нравилась, но никак не ожидал от нее такой реакции. Она мне что-то весело рассказывала до того, как я сказал ей это, а после она как будто услышала от меня самую жуткую угрозу в ее адрес. Лицо ее стало очень напуганным и удивленным. И всю дорогу до ее дома она ничего больше не говорила мне. Когда же мы подходили к ее подъезду, она, не прощаясь, рванула с места и побежала от меня так быстро, что я даже испугался такой резкости. Следующие пару месяцев мы с ней не виделись, а лишь переписывались по электронной почте. И вот, только в середине марта она сама меня позвала гулять. Тогда я даже не намекал о своей симпатии, но она вывела меня на эту тему, заставив задать ей вопрос, нравлюсь ли я ей. Это было недалеко от ее дома, поэтому как только она сказала «да», то резко повернулась от меня и быстрым шагом направилась в сторону своего подъезда. «Даже не попрощаешься?» - крикнул я ей вслед, после чего она остановилась, повернулась и со счастливым лицом, улыбаясь, крикнула мне: «Пока!». Мы улыбались друг другу несколько секунд, а потом она повернулась и пошла дальше. Я проводил ее взглядом, пока она не вошла в свой подъезд, и, тоже счастливый, пошел домой. ; Вы даже не поцеловались? - удивленно спросила меня Света. ; Ха-ха-ха, - посмеялся я, - Да мы еще до лета не целовались. А когда начали целоваться, то это было так редко, что я даже не помню, когда это было у нас впервые. Просто она не любила это делать, я так и не понял почему. Парой мы стали считать себя только с двадцать седьмого мая. С этого времени я понял, что это будет единственный в моей жизни человек, которого я буду любить всю жизнь. Я это понимал лишь косвенно, но сформулировал эту мысль окончательно и прямо чуть-чуть позже. Так мы стали видеться с ней почти каждый день. ; Но если она не любила целоваться, то чем же вы тогда занимались? ; Ей нравилось, когда я ее целую в шею, как я ласкаю ее грудь, бедра, как я шепчу ей на ухо, что безумно люблю ее. Но сексом мы не занимались, потому как она сказала, что сможет сделать это только после свадьбы. ; И ты что, готов был ждать? ; Ты прям как парень говоришь, который ценит минутную потеху больше, чем глубокие чувства! - с удивлением и ухмылкой посмотрел я на нее. - Я же говорю, я ее безумно любил! Поэтому мне было не важно, когда это произойдет. ; И что, даже не хотелось? ; Ты что? Конечно, хотелось, мы только об этом и говорили. Как будем в будущем заниматься любовью. Единственной нашей договоренностью в этом было то, что мы будем заниматься только классическим сексом, без всяких дополнительных извращений. В таких чувствах мы жили с ней до того, как я поступил на первый курс института. Седьмого октября, в субботу, она уговорила меня не ждать до свадьбы, которую мы хотели сыграть, как только ей исполнится восемнадцать. Скажу честно, на уговоры потребовалось немного времени. Мы долго возились с презервативом, потом искали как поудобнее прилечь, ведь у нее и у меня это было впервые. После этого мы занимались сексом все свободное время. Когда я учился в Екатеринбурге, это было лишь по выходным и в дни каникул. В этом занятии было столько любви, столько страсти, что мы делали это раза по два, три за день. Все лето, как ты догадываешься, проходило именно за этим. Мы редко с ней куда-то ходили, нам было нужно одно: секс и только секс. Говорят, что люди со временем начинают холодеть друг к другу, но в нашем случае, по крайней мере, точно могу сказать за себя, этого не происходило. Все шло так бурно и живо, как будто мы только-только полюбили друг друга и у нас еще не остыло первое впечатление, хотя на тот момент мы встречались уже два года. ; А почему вы расстались, раз так все хорошо было? - спросила удивленно она. ; Точно не знаю, - сказал я, грустно вздыхая. - Она этого сама захотела. ; Но что-то же должно было произойти! - не унималась Света. ; Она отправила мне сообщение на телефон, в котором призналась в измене. ; Дак она тебе изменила? ; Нет... По крайней мере, она потом так сказала. В это время вошла Светлана Ивановна и принесла нам свежее постельное белье. Света больше не затрагивала эту тему, и я к ней тоже не возвращался. Однако, когда прошло много времени после моих путешествий, когда мы с Верой стали хорошими друз