у для того, чтобы он выгребал землю с камнями после меня совковой лопатой. Мардан время от времени откладывал свою кирку и брал лопату у Атабека, давая ему отдохнуть. Мардан двигался так, будто он совсем не устает, в отличие от моих все чаще более слабых движений. Глубина могилы увеличивалась сантиметр за сантиметром. Проработав еще часа полтора, мы решили сделать перекур. Сигареты купили на деньги, выданные авансом за работу, поэтому пачка была общая. Она лежала на скамейке, недалеко от нашего места работы. Присев, Атабек достал из пачки три сигареты и дал нам с Марданом по одной. После того, как Атабек заботливо поднес зажигалку с огнем к моей сигарете, он сказал: ; Бери и помни, - и тут же начал смеяться. ; Черт! - произнес я с улыбкой, чуть не выронив сигарету. ; Хочешь отыграться? - спросил меня он. ; Конечно! Давай еще на сто рублей. Мы встали, покурили и попили воды, снова принялись за работу. Во всех попытках дать что-либо Атабеку в руки меня сопровождала предательская широкая улыбка. Так что он всегда повторял: «Беру и помню». Мы закончили только к шести часам вечера. К этому времени все силы меня полностью покинули, а тело было настолько вялым и слабым, что я чуть не валился с ног. За время работы Атабек сумел уже выиграть у меня в «бери и помни» восемь сотен рублей. Я не хотел сдаваться, поэтому мы поспорили еще на столько же. ; Ну как тебе наша работа? - спросил меня Атабек, когда мы шли к речке, чтобы умыться. ; Непривычно, - с улыбкой ответил я, - но будет, что вспомнить в старости. По пути к дороге был брод, там мы помыли шею, лицо, руки и ноги. Это придало немного силы и свежести. Когда мы выходили с кладбища, то вызвали такси к дороге, поэтому, не задерживаясь долго у реки, пошли дальше. На половине пути у меня возник некий план, из-за чего я попросил водителя остановить машину возле ларька, чтобы купить сигарет. Я купил пару пачек на завтра, ведь нам предстояло еще и закапывать ту могилу, взял сдачу, демонстративно, что есть сил, рванул к машине и протянул пачки со сдачей Атабеку через окно со словами: ; Скорее! Она неправильно сдачу посчитала! Я знал, что честность Атабека обратит все его мысли на то, чтобы оценивать мои действия и раздумывать, почему я не поступил справедливо по отношению к продавцу. В это время я быстро обежал машину, открыл дверь с другой стороны, в которой сидел Атабек, сел и закрыл ее. ; Бери и помни, - произнес я, глядя в его удивленное, моим поступком, лицо. ; Ну ты даешь! - вскричал он и разразился диким хохотом - Так нечестно! ; Честно, или нечестно, я выиграл, - говорил я, смеясь, - и мы с тобой в расчете. Больше я в эту игру не буду с тобой играть, - заключил я. ; Да ладно, я бы все равно простил тебе этот долг, - сказал он, прекращая смех, добрым голосом. ; Нет, вот это и было бы для меня нечестно. Всю следующую дорогу мы разговаривали о завтрашнем дне. Я расспрашивал Атабека о его опыте по рытью и закапыванию могил. Он признался, что этого опыта у него не так уж и много, но из всех случаев этот был самым трудным в его практике. Доехав до дома, я тут же пошел в душ. Целый день копания в земле сделал меня настолько грязным, что мне пришлось два раза мыть тело и голову, пока я не почувствовал себя чистым. Поужинав, я поднялся в комнату и рухнулся в кровать. Я подробно пересказал все события минувшего дня Свете. Она только качала головой от удивления и с улыбкой, растяжно повторяла одно слово: «Беееедненький». ; Перестань, - сказал я ей, смеясь - ты так говоришь, будто я... - я сделал паузу, придумывая пример самой тяжелой работы, - будто я могилу копал! - вырвалось у меня, когда я вспомнил то, чем занимался. ; Бееедненький, - снова повторила Света и засмеялась над моим примером. ; Да ладно, зато будет что вспомнить! - повторил я одно из своих любимых выражений. ; Да уж... - задумчиво произнесла Света, рассеянно смотря в сторону. - Это ты точно запомнишь на всю жизнь. Немного поговорив, мы разделись и выключили свет. Я так устал, что думал вот-вот провалиться в сон, но только я начал засыпать, у меня вдруг неожиданно зачесался нос. Это быстро вывело меня из засыпающего состояния так, что я пролежал в полном бедствовании, переворачиваясь с бока на бок, еще несколько часов, пока не отключился. Проснулся я в шесть часов. Было такое ощущение, будто бы я и вовсе не спал, а пролежал с закрытыми глазами всю ночь, а до того, как начал «орать» будильник, я просто задремал на несколько минут. Одевшись, я спустился на кухню, где уже сидел Атабек. Я пожелал ему доброго утра, заметив что чайник уже стоит на огне, и пошел в ванную комнату чистить зубы и умываться. Когда я закончил, Атабек уже наливал себе чай. ; Сегодня вместо меня поедет Надирбек, - сказал он, держа в руке чайник и показывая взглядом и подбородком на то место, где стояли кружки. ; Ты что, плохо себя чувствуешь? - спросил я, поднося ему кружку. ; Нет, дело не в этом. Просто вы сэкономите так на такси, ведь я не могу ездить в общественном транспорте и свободно перемещаться по городу, - ответил Атабек и налил в нее воду из чайника. ; А где Надир? - поинтересовался я. ; Одевается, скоро будет. Спустя несколько минут спустился Бек с Марданом и тоже налили себе чаю. Позавтракав бутербродами с сыром, мы вышли на улицу и направились в сторону нужной нам автобусной остановке, которая находилась в паре километров от нашего дома. По дороге я спросил у Бека: ; Почему Атабек не может спокойно перемещаться по городу, а вы с Марданом можете? ; Потому что мы пересекли границу через таможню, а он нет, - ответил Бек с уже привычным для меня акцентом. - Если его остановят, то... как это по-русски... короче, отправят обратно, в Узбекистан, с большим штрафом. ; Но ведь он идеально говорит по-русски, - возразил я, - а услышав его голос, никто не подумает спрашивать паспорт. Надир не ответил, а только пожал плечами. Автобуса не пришлось ждать долго, чего не скажешь о том, как мы ехали. Это была единственная дорога в этих местах, и на ней нередко собирались многокилометровые пробки. Мы не стояли, но двигались с очень маленькой скоростью относительно разрешенной. Приехали на кладбище мы только к девяти часам утра. В принципе, у нас было еще четыре часа до начала похорон, поэтому мы не торопясь начали приготовления. С Надиром мы пошли вглубь кладбища, чтобы отыскать и принести побольше еловых веток. Это не было похоже на обычное кладбище, ведь могилы были расположены не на равнине, а на склоне горы. Хотя, конечно же, все они стояли ровно, горизонтально, а надгробные плиты никуда не наклонялись. Подъем в гору был как бы поэтапным, поэтому, пробираясь вглубь, мы одновременно поднимались в гору. Повсюду росли сосны и березы, что делало эту местность закрытой от посторонних глаз. Бека то и дело тянуло полазать по заборчикам и ограждениям, расположенным по периметру от могил. За это он постоянно выслушивал мои упреки. ; Да ладно, никто же не видит, - повторял он. ; Прояви уважение, мы все-таки на кладбище, - говорил я, - это считается святым местом для русских. ; Но они же давно умерли, и я думаю не против, - сказал он весело. ; Они-то не против, - улыбаясь, ответил я ,- дело в том, что против я. Ты ведь не повел бы себя так на мусульманском кладбище? ; Нет, конечно, - ответил Бек серьезным голосом. - Но у нас все не так. У вас намного красивее. Сказав это, мы увидели несколько еловых деревьев, расположенных рядом. С собой мы взяли небольшой топорик, поэтому нам не составило большого труда обрубить достаточное количество пышных веток. Возникла проблема, как все унести за один раз. Решение было простым. Мы выбрали самую большую еловую ветку и сложили на нее все остальные, поволочив это все по земле. Когда ветки были у могилы, мы аккуратно отделили маленькие от крупных. Делали мы все это, чтобы застелить дно могилы. Это было больше для красоты, чем для ровности, а так как это были похороны влиятельного и богатого человека, то эта идея и пришла администратору в голову. Он сказал, что, если все пройдет шикарно, то, вероятно, можно будет рассчитывать на особую благодарность со стороны родственников умершей старушки. У меня сразу возникла ассоциация с чаевыми, которые давали гости в казино. По сути, так оно и было. Затем мы начали таскать землю из находящегося недалеко горного возвышения. На это ушло гораздо больше сил и времени. Ведь таскали мы ее в течение часа по два ведра, в быстром темпе, на расстояние около двадцати метров, постоянно перешагивая низкие ограждения могил. Это было для того, чтобы первоначально начать закапывать этой чистой землей. Так мы избежали громкого стука камней о гроб. Едва мы закончили все приготовления, как подъехало несколько дорогих джипов, два заказных автобуса и катафалк. Когда гроб спустили, и родственники умершей кинули по горсти земли и еловых веток из того, что оставалось, то я, Надирбек и Мардан начали закапывать. С землей дело шло очень гладко, но вот с камнями начались проблемы. Мало того, что они были достаточно тяжелые, так их нужно было еще и приноровиться горстью набирать в лопату. Закапывание продолжалось около двух часов. Тело мое ныло от той внезапной физической нагрузки, которую я испытывал вот уже второй день. Ноги подкашивались, в лопату входило все меньше и меньше каменистой земли, если можно назвать так те камни, которыми мы закапывали могилу. К счастью, один из родственников проявил инициативу и попросил у меня лопату. Это был здоровый и крепкий мужчина средних лет. Уже через несколько бр