ня три после моего приезда, а затем снова уехали на очередную работу. Атабек больше не стал работать с Шаназаром. Он работал где-то недалеко от города и каждый вечер приезжал домой, в отличие от тех двоих, которые нашли работу с предоставлением им какого то барака для жилья. Пока погода еще держалась, мы со Светой ходили загорать и купаться, даже один раз еще успели поплавать на лодке. Вскоре начались дожди, которые и закончили теплый сезон. Единственным развлечением для нас оставался алкоголь. Денег у нас было немного, поэтому пили мы не часто. Но в скором времени к Андрею пришли его друзья, по словам одного из которых, ему подарили целое ведро конопляных головок. Он сам их не любил, по этой причине и ездил с этим добром по друзьям и угощал всех, кто не отказывался. И вот, однажды, когда я не мог заснуть ночью, я спустился на кухню, чтобы выпить чая. Там я и увидел в первый и последний раз того друга, который привез с собой свое «угощение». ; Саня! - Сказал громко Андрей, пьяным голосом и всплеснул руками, - хочешь дунуть? Это предложение меня слегка ошеломило, и я тут же почувствовал запах, который витал по всей кухне. ; А то! - сказал я, улыбаясь и потирая ладони. ; Посмотри на сковородку, - сказал он и широко открыл глаза, приготовившись смотреть на мою реакцию. Моя реакция была неожиданной даже для меня самого. Моя нижняя челюсть вдруг отпрянула вниз, тем самым как будто натягивая кожу возле глаз. Брови максимально поднялись вверх, делая глаза открытыми настолько, что я чувствовал напряжение. После нескольких мгновений поднял ладони и закрыл ими нижнюю часть лица, а когда повернулся к Андрею, то он и его друзья держались за животы, надрываясь от смеха. Эта картина меня немного расслабила и я начал удивленно смеяться. Когда я подошел к столу, то пожал всем руки и обменялся именами. Я вернулся к сковородке, чтобы еще раз взглянуть на это. Я до этого момента никогда не видел «бошки» - так называют головки конопли. На сковородку их положили, чтобы высушить, так как они все обычно были в конопляном масле. Сковорода была покрыта ими полностью, что составляло около сорока-пятидесяти головок. Одной такой «бошки» хватало на то, чтобы накурить около шести человек так, что им было достаточно этого на четыре-пять часов. Мне хватило лишь двух затяжек через бутылку с фольгой, чтобы мое сознание помутилось так, словно я выпил полбутылки водки за один раз. Главное отличие этого наркотика от водки в том, что человек не просто пьянеет, но и повышает интенсивность своих перцептивных ощущений в несколько раз. Например, если ешь сладости, они будут казаться самыми вкусными на свете. Испытываешь чувство страха - оно будет усилено в несколько раз. Самым главным, ради чего в основном и курят этот наркотик, является чувство радости и веселья, которые, возрастая в разы, доставляют человеку огромное удовольствие. Когда друзья Андрея уходили, то оставили в качестве подарка все те «бошки», которые лежали на сковородке. С этого дня мы курили с Андреем три раза в день, как по расписанию: когда просыпались, часов в двенадцать, потом часов в пять-шесть и перед сном. На третий день такой жизни я сидел на веранде, где обычно сушили белье, смотрел на бамбук, росший неподалеку, и мне в голову пришла одна идея, а именно - сделать курительную трубку из бамбука. Под впечатлением от этой идеи и воодушевляющим действием наркотика я рассказал свою идею Андрею, он сразу же согласился. Результат превзошел все ожидания. В итоге у нас получилась то, чему мы дали название «дув-базука» или просто «базука». Это была трубка метр в длину и диаметром чуть больше пяти сантиметров, состоящая из пяти ячеек. В первой ячейке было два отверстия, в крайнее мы вдавили наперсток с дырочками. Второе располагалось на одной линии с первым на сантиметра три ближе к середине. Эти отверстия, должно быть, прогрызли какие-то насекомые. Во второе отверстие мы ввинтили сантехнический краник для труб малого диаметра, он хорошо подходил, чтобы перекрыть воздух. Наперсток и краник были расположены наверху нашей базуки, которая получила такое название из-за надетой на нее, возле наперстка, красной пластиковой баночки из-под какого-то драже. Сбоку, посередине, мы сделали отверстие и вставили туда тонкую бамбуковую трубочку примерно двадцати сантиметров длиной, которая располагалась параллельно базуке, на выходе образуя с трубкой угол в сорок пять градусов. Оставалось одна проблема - второй выход этой базуки был открыт, потому что мы через него сбивали перепонки, соединяющие все пять ячеек. Однако эта проблема решилась так же быстро, как и появилась. На подоконнике мы случайно увидели линзу, которая лежала там, по словам Андрея, уже больше года. Диаметр линзы был абсолютно идентичен диаметру базуки, как будто она изначально сделана лишь для этой цели. Мы прикрепили ее на суперклей, которым также загерметизировали все места, где были отверстия, а именно: возле наперстка, краника и трубки сбоку. Базука была готова за часа три нашей импровизации над ней, и, подождав минут пятнадцать, пока полностью схватится клей, мы решили ее опробовать. Технология курения была необычной. Базука бралась левой рукой, клалась на левое плечо примерно посередине. Тем самым, трубка выходящая из нее, попадала прямо в рот курильщику. Правой вытянутой рукой поджигалось содержимое наперстка, курильщик втягивал через трубку во рту, дым распределяющийся по длине всей трубки. Затем курильщик поворачивал красный вентиль на кранике и за один вдох втягивал весь дым, содержащийся в базуке. Мы были в восторге от своего изобретения, как и все те люди, которые его видели у нас. Они даже предлагали за эту базуку полторы тысячи рублей, но, во-первых, она могла бы стоить гораздо больше, а во-вторых, для нас она была бесценна. Самое смешное было то, что мама и бабушка Андрея посчитали наше творение необычной удочкой. Поэтому нам не пришлось придумывать, куда прятать нашу базуку. Мы просто клали ее на телевизор, который находился у стены на кухне. В один из таких пьяных дней мы с Андреем разговаривали о том, что нужно что- нибудь придумать для того, чтобы разбогатеть. Темой этого разговора послужила телевизионная передача о мужчине, который заработал целое состояние на продаже воздуха в консервных банках. Там были разные типы воздуха, отличающиеся местом и временем консервирования. ; Надо что-то придумать, - сказал Андрей с косыми глазами и глупой улыбкой. ; А что, давай раздуем! - вдруг сказал ему я и серьезно посмотрел на него. ; Например? - спросил он, покосившись на меня. ; Назови любую индустрию, а я подхвачу! ; Искусство, - сказал он быстро. После минутной паузы я вдруг поднял указательный палец правой руки вверх и с лицом озарения заговорил: ; Картины! Можно продавать картины! - начал убедительно восклицать я. ; Какие картины? - посмотрел он на меня и засмеялся. ; Вот представь, - начал я и, уставившись в потолок справа от себя, продолжил. - Я приезжаю в Питер. Знакомлюсь со студентами художественных вузов и прошу их нарисовать мне самую красивую картину, какую они только смогут. ; Ага, - уже более серьезно, но с той же наркоманской улыбкой взглянул на меня Андрей. ; Так я в течение какого-то времени накапливаю эти картины, пока не наберу от тридцати до пятидесяти штук, - волна импровизации захлестнула меня, и я сам удивлялся тому, о чем я говорю, не меньше Андрея. - Затем я еду в Москву и устраиваю выставку этих картин, приглашаю журналистов с газет, журналов и телевидения. ; Ни фига себе! - вдруг произнес Андрей, широко открыв глаза. ; Позже на такую выставку будут приходить известные люди. Тогда-то я и устрою АУКЦИОН! А так как эти картины будут написаны лучшими студентами Питера, то этот аукцион будет пользоваться огромным успехом! ; А те авторы-художники, - продолжал за меня Андрей, - станут известными, и их картины станут покупать за большие деньги! ; А я буду посредником в этом деле. Тут мы еще обговорили возможность, что меня могут кинуть эти художники, но сошлись на том, что к этому времени у меня уже будет достаточно денег и влияния, чтобы иметь необходимый над ними контроль и уважение. Мы еще минут тридцать обдумывали всевозможные детали и тонкости этого дела, пока в телевизоре нас не стали отвлекать новости, и, будучи под воздействием наркотика, мы быстро переключили внимание и забыли про то, что обсуждали. В пьяном экстазе прошло дней десять, пока однажды мать Андрея не увидела выпавший из кармана Андрея сверток. Она при мне распотрошила его в окно. К сожалению или счастью, в этот день шел дождь и дул сильный ветер, который большую часть наркотика унес куда-то в неизвестность. Узнав о проделке матери, Андрей взбесился и долго и громко выражался на нее не очень приятными словами. На улице мы смогли собрать несколько распотрошенных «боше»к, которых хватило лишь на несколько дней, в отличие запаса, который был изначально рассчитан на пару месяцев. Когда дурь кончилась, был уже конец сентября. Денег все еще не было, а уехать отсюда я очень хотел. В это время у нас стали портиться отношения со Светой, так как пока мы с Андреем курили целыми днями, я не уделял ей практически никакого внимания. А когда это закончилось, то вдруг опять стал испытывать к ней какие-то чувства. Вот уже четыре месяца мы спали с ней в одной кровати, за исключением того времени, когда я работал с узбеками. Я стал накручивать себе, что возмож