Откинулся из кичи,
у шмары гужевал.
Мой ствол с одною шпорою всю ночку воевал.
Все весело ощерились, а Мур, выбивая чечётку босыми ногами продолжил:
- Алё-малё,
нас садят суки на арканы.
А мы простые пацаны и уркаганы.
Живём в масть по приколу,
берём всех на понты.
Нас ищут по малинам позорные менты.
- Кончай бузить, выходите на работу, - прерывая пение Мура, сказал, заходя в барак, хмурый мастер Демин.
Все загудели, а вперёд вышел длинный Сушкин и сказал: - Кончай батон крошить, Демин, сегодня на работу никто не пойдёт!
- Это почему же? - ровным голосом спросил Демин.
- Пока всех не оденут и обуют, никто на работу не пойдёт, - сказал Сушкин, а колонисты засвистели, загудели и закричали: - Свободу!
Демин ушёл к директору, а колонистам башню заклинило и они вывалили на снежный двор. Воспитатели, после недолгих переговоров, предпочли убраться, так как в руках молодых урков замелькали заточки. Первый и третий дом, вначале наблюдая за событиями, присоединились ко второму, и вскоре весь двор колыхался от колонистов.
- Бузить, так бузить, ломай ворота, - крикнул кто-то в толпе и многие ломанулись к широкой проходной.
- Стойте! - послышался голос, и все увидели, как из конторы вышел директор и капитана НКВД Морозов, курирующий колонию.
- Всем разойтись по домам, - потребовал капитан, выпучив глаза, но его никто не слушал.
- Блядво припёрлось, - послышался смех, и кто-то бросил камень. За первым полетел второй, за ним третий. Директор скрылся в конторе, а капитан вытащил наган и пальнул в воздух.
- Всех не перестреляешь! - крикнул кто-то ещё, и камни полетели вновь. Ворота сломали и распахнули, а колонисты посыпали за периметр колонии.
Внезапно в небе возникло жужжание, и все задрали головы вверх. Странные маленькие самолёты неслись в сторону колонии, чем вызвали восторг колонистов, которые приветствовали их криками. Неожиданно для всех самолётики застрочили, а пули косили ряды колонистов.
- Атас! - раздался крик, и все рассыпались по двору, прячась в зданиях. Васька Шемякин качал на руках Мура, который поймал маслину17, от которой на лбу красовалось запёкшееся пятно. Снова застрочили пулемёты, и Васька вскрикнул - две маслины прошили его ногу. Он тут же потерял сознание".
Маргина открыла глаза и увидела разрушенный бункер, а поле до самой школы усеяли трупы детей. Красавчик перестал её контролировать, а она висела в воздухе и шептала: "Боже, что я наделала!" Внезапно мимо неё свистнула пуля и Маргина оглянулась: за дверью школы притаился лейтенант Скребнёв и стрелял в неё из пистолета.
"Хоть бы убил!" - подумала она, но сегодня - не её счастье, так как из лейтенанта стрелок, как из говна пуля. К тому же Маргину убить невозможно, разве что развеять её пепел по миру, да и то она соберётся через определённое время. Она не стала отвечать лейтенанту, а развернулась в воздухе и понеслась в общежитие. Когда она прилетела, то зашла в свою комнату, упала на кровать, чтобы заснуть мёртвым сном. Черно-белый пятнистый котёнок тут же забрался на неё и принялся урчать. Она прижала его к себе и только тогда заснула, падая в тёмную пропасть.
***
Маргину кто-то толкал и она проснулась.
- Ты на завтрак идёшь? - спросила Мара.
- Нет, - сказала Маргина и отвернулась. Когда Мара ушла, Маргина полежала, закрыв глаза, но сон пропал, так как её одолели вчерашние мысли. Правда, сон сделал своё дело, и она уже не так пронзительно чувствовала свою вину в гибели детей. "Им нужно было преподать урок, но не посредством убийства!" - подумала Маргина, понимая, что прошлого не вернуть и нужно с этим жить дальше. "Я всем приношу несчастья", - сделала она своё заключение, в придачу к детям вспоминая Туманного Кота и его котят. Словно в напоминание, черно-белый пятнистый комочек прыгал по ней и ловил виртуальных мышей. "Нужно его назвать, - подумала Маргина и громко сказала:
- Назову-ка я тебя Пятнашка.
- Кого ты хочешь так назвать? - спросила Людмила, появляясь на пороге.
- Котёнка, - сказала Маргина, а потом, без перерыва, рассказала Людмила всё, что произошло вчера.
- Вот гад! - сделала заключение Людмила, а Маргина не поняла, кого она имеет в виду, Красавчика или лейтенанта Скребнёва, организовавшего нападение на мурранов. Людмила сейчас же переключилась на другую тему, оставив толкование её слов на совесть Маргины.
- Я твоих подозреваемых проверяла, - сказала Людмила, - у японца неизгладимое чувство вины. Он, видимо, прочитал наше сообщение.
Маргина отправила симпоты в Женеву и заползла в голову профессора Макото Кобаяси. Его мысли были пропитаны страхом, а больше всего он боялся за свою любимую жену Эмико.
- Ты, что, снова можешь читать мысли? - спросила Людмила, а Маргина ответила: - Могу, Красавчик помог.
Маргина поднялась и сунула Пятнашку Людмиле:
- Присмотри за ним.
- Я его к Маре пристрою, чтобы дома сам не сидел, - сказала Людмила и спросила: - Ты куда?
- Отправлю Макото Кобаяси к Анимо и покончу с этим делом, - сказала Маргина.
- Подожди, ты снова пропадёшь, даже не увидев своего взрослого правнука? - изумлённо спросила Людмила.
- Какого правнука? - не поняла Маргина.
- Ты снова всё забыла? - возмущению Людмилы не было границ, и она напомнила: - Илья.
- Насколько я помню, у тебя должна была родиться дочка, - вспомнила Маргина, доказывая, что с памятью у неё все хорошо.
- Так получилось, - промычала Людмила, тут же жалея о том, что напомнила бабушке о сыне.
- Вы переделали девочку на мальчика? - возмутилась Маргина.
- Руслан втайне хотел сына, - сказала Людмила и добавила: - Я не сдержалась и переделала.
- Дура, - сообщила своё мнение Маргина, но дуться не стала, так как время поджимало: - Я попрошу Анимо, чтобы он позволил мне с вами попрощаться, - пообещала Маргина, а Людмила обняла её и сказала: - Я тебе не верю.
- Вот почему я не люблю долгие прощания, - сказала Маргина и добавила: - На всякий случай, если я не вернусь, скажи своему сыну, что бабушка Маргина его очень любит.
- Смотри, - сказала Людмила и бросила в глифомы Маргины голографический образ стройной и красивого парня, очень похожего на свою мать. Маргина рассматривала незнакомое лицо её правнука Ильи, а из глаз горохом посыпались слёзы.
- Всё, улетай, - сказала Людмила и объяснила: - Я не могу смотреть, как твои слёзы скатываются вниз и сразу исчезают в тебе. Это выглядит, как притворство.
- Как будто ты плачешь по-другому, - буркнула Маргина.
- Я никогда не плачу, - парировала Людмила, и они отправились на выход из общежития. На крыльце Маргина обняла Людмилу и чмокнула Пятнашку, а потом сиганула вверх. Она сделала себе обтекаемый кокон, чтобы ветер не сорвал её одежду, и со скоростью метеорита полетела в Женеву. Грустный профессор Макото Кобаяси как раз направлялся в ЦЕРН, когда его подхватила Маргина и свечой взлетела ввысь.
- Вы?! - удивился профессор, очутившись в коконе с Маргиной, но она ему не ответила. Вскоре они оказались между Землёй и Луной в фиолетовой дымке. Перед глазами Маргины появился старинный японский дом из красного дерева, перед которым располагалось декоративное озеро с плескавшимися там рыбами. Посредине озера находился обложенный камнями остров, засеянный травой, с цветущей вишней в самом центре. От дома до острова был перекинут горбатый деревянный мостик со старинным светильником на металлическом столбе.
На крыльце сидел Анимо с выбритым лбом и волосами, собранными на макушке. Его лицо, с подведенными глазами, смахивало на физиономию Макото Кобаяси, который удивлённо рассматривал небесную резиденцию Анимо. Вместо мешковатой одежды Анимо одел чёрное кимоно, а за поясом красовался самурайский меч. Его лицо ничего не выражало, а глаза смотрели куда-то вдаль, словно он не замечал ни Маргину, ни Макото Кобаяси. Справа от него на ступеньках сидел Туманный Кот с печальным лицом, опустив голову вниз.