На экране возникло лицо человека немолодого, но полного решимости:
- Меня зовут Лев Ивин. Я расследую факты преступной деятельности корпорации "ОверФонд". Вы являетесь представителем этой организации на данной планете?
- Да, но...
- В вашем лице я предъявляю корпорации обвинения в покушении на жизнь журналистки Сибил Уильямс и похищении дочери экс-президента Вейрии Иштры Ялаан. Я также обвиняю вас в незаконных махинациях на рынке высоких технологий и в подготовке к насильственному захвату власти в Содружестве.
Ивин блефовал, как никогда. Впрочем, его вдохновляло на это выражение лица Стокера.
- Ч-что вы хотите?
- Прежде всего, включите маяк и обеспечьте нам мягкую посадку. И без глупостей, не то пожалеете!
- Да, сэр.
- Вы освободите госпожу Ялаан. Надеюсь, она жива и здорова?
- Да, конечно...
- Прекрасно. Затем я хотел бы поговорить с вашим главным. С самим Основателем. Пусть явится хоть с того света!
Тома Стокера перекосило.
Металлические двери медленно разошлись в стороны, открывая путь в небольшой зал с многогранным мерцающим потолком - словно кристалл изнутри. Ивин сделал шаг вовнутрь. В то же мгновение пространство заполнилось тихим гудением невидимых машин. Прямо перед сыщиком вспыхнуло багровое сияние, быстро сформировавшееся в образ гигантского человеческого глаза. Глаз смотрел на Ивина.
- Фокусы с голографией, - пробормотал тот.
- Да, - ответил ему низкий голос, идущий со всех сторон. И все же это я, Джозеф Овертон, говорю с тобой.
- Ты просто машина, которую запрограммировали так отвечать.
- Ты тоже - просто белковая машина, запрограммированная прошлым, средой и инстинктами. Но разница между нами есть - ты жив, а я нет. Мое тело заморожено, а разум заключен в сплетения микросхем. Тебя это не слишком шокирует?
- Эксперты сказали, что такая операция невозможна. Личность человека не может нормально функционировать в машине.
- Они правы. Вот уже сорок лет я схожу с ума - медленно, но верно. Мое сознание разрушается. Я замедлил этот процесс, погружаясь в сон на годы. Но время от времени мне приходится просыпаться. Я не могу оставить дело своей жизни на произвол судьбы.
- "ОверФонд"?
- "ОверФонд" - это только зародыш, клетка нового мира. Пока она растет и учится контролировать окружающую среду. Но у нее великое будущее, и я хочу увидеть его.
- Тебе нужно тело?
- Мне нужно только МОЕ тело. Пересадка в любое другое обернется шизофренией. А владыка Галактики должен быть здоров.
- Так за чем же дело стало? Твои приспешники не могут тебя разморозить и оживить? Или не хотят?
Послышался странный звук - то ли вздох, то ли смешок.
- Ты ничего не знаешь. Ты не знаешь, почему я отдал приказ сделать с собой ТАКОЕ. Так знай: я умирал от лихорадки кан-фаг.
Лев Ивин не сразу вспомнил, о чем идет речь.
- Лихорадка кан-фаг? Если не ошибаюсь, это болезнь диких аборигенов Зерры. Вы-то как могли ею заразиться?
- Так же, как и туземцы, - поедая мозг своих жертв.
Ивина пробрал озноб от ужаса и отвращения.
- Да, - продолжал чудовищный глаз. - Прежде, чем стать революционером, я принадлежал к "золотой молодежи". Думаешь, рассказы о пороках высшего света Империи - пустая болтовня? Нет, мы развлекались вовсю. И получили за это сполна... Проклятая зараза выжидала десятилетиями, чтобы потом нанести внезапный удар. Кан-фаг поражает нервную систему. Судороги, паралич, галлюцинации, безумие - все тридцать три удовольствия. Знаешь, если бы не наши детские шалости, Империя бы так просто не рухнула... Пока мое тело в ледяном сне, спит и болезнь, но если меня оживить, она быстро наверстает упущенное.
- А лекарства от кан-фаг не существует?
- Не существовало. Пока Дьорк не создал свой супервирус.
У Ивина возникло неприятное ощущение, что он пребывает в бесконечном кошмарном сне и никак не может проснуться.
- Ты удивлен? Да, я в курсе. "ОверФонд" наблюдал за Фонтау многие годы. В обществе массового иммунодефицита медицина должна развиваться наиболее интенсивно. Излучение Твибела в свое время было большим шагом вперед, но, как выяснилось, оно не убивает кан-фаг. Я возлагал большие надежды на проект вирусной мутации. Однако меня предали. Люди, которые должны были помочь моему воскрешению, возомнили себя богами.
- Теперь уже ничего не поделаешь.
- Неправда. Король Тьюрии - сын Дьорка. В его жилах течет кровь мутанта. Если сделать переливание, я обрету новую жизнь и вечную молодость. С проклятием кан-фаг будет покончено.
- И что потом?
- Потом я поведу человечество вперед, к светлому будущему. Больше это сделать некому. Ведь ваше Содружество - одно большое недоразумение, историческая случайность. Я предвижу великие войны, но через них придется пройти, чтобы достичь великой цели.
- Что же это за цель, которая требует таких жертв?
- Вторая Империя! - торжественно провозгласил людоед. Она предсказана нам свыше. Она грядет. И каждый, кто встанет на ее пути, будет раздавлен колесом истории.
- Посмотрим, - улыбнулся сыщик.
- Уж не думаешь ли ты как-то помешать мне, человечек?
- Пока ты спал, один из твоих приспешников убил другого и сорвал всю операцию по захвату Хонста. Иштра освобождена. Кстати, ты давно проверял температурный режим своих останков?
Ответом ему был нечеловеческий рев. Ивин усмехнулся про себя: Том старался вовсю - соскучился по приказам! Экстренное размораживание должно было привести к необратимым последствиям.
- Ты труп, Овертон.
- Ты сам скоро станешь трупом!
- Не понимаю, как это машина может испытывать такие эмоции!
Наступила гудящая тишина.
- Ты прав, - ответил совершенно невыразительный голос. - Я не могу позволить себе тратить остатки человечности на бесполезные переживания. На мне лежит ответственность за будущее Галактики. А ваши жизни ничего не стоят. Убирайтесь с моей планеты! Я погружаюсь в сон...
Голограмма задрожала и растворилась в воздухе. Шум машин стал стихать. Лев Ивин пожал плечами, повернулся и вышел из зала. Металлические двери закрылись за ним.
Над ступенчатой пирамидой Мавзолея холодно сияли звезды. Самой яркой среди них было далекое Солнце.
- Куда теперь? - спросил капитан Шторм.
- Сначала на Землю, - задумчиво проговорил Лев Ивин. - Надо уладить некоторые формальности... А затем подбросим наших друзей на Фонтау. Или вы - своим ходом?
- Извини, Лев, - сказал Хонст, держа Иштру за руку, - но у нас другие планы.
- Какие?
- Мы уходим в иной мир. Туда, где родится наш ребенок. Отец откроет нам путь. Так исполнится предсказание.
- Что ж, - вымолвил Ивин, справившись с удивлением, - желаю счастья!
- Спасибо.
Наверху творилось что-то странное: звезды разбегались в стороны. Небеса разверзлись над Хароном, и царство мрака наполнилось светом. Люди почувствовали прикосновение чужого разума - могущественного, но не враждебного, взиравшего на них с теплотой и любовью. А когда все встало на свои места, они остались одни перед лицом Вечности.
Но это уже совсем другая история.
ноябрь-декабрь 1996