|
• Аннотация: Таня Сторожева - обыкновенная банковская служащая. И работа у нее самая обыкновенная, и жизнь. За одним небольшим исключением. Иногда она видит чужие сны... А в остальном все как у всех. Вот только шеф отдела, кажется, умеет проходить сквозь стены или растворяться в воздухе, лучшая подруга гадает на картах так, что может запросто ответить на вопрос, какой номер был у машины бандитов, ограбивших инкассаторов, сестра, когда ей лень протирать стол от пыли, запускает рукотворный смерч. А институтская подружка может превращаться в собаку... или лисицу. Да и не подружка это вовсе, а древний воин, последняя из народа, который пришел на Землю пять тысяч лет назад, чтобы стереть своих давних врагов не только с ее лица, но и с изнанки. И вообще, кажется, скоро конец света. И помочь может не магия, не оружие, не сверхъестественные силы - а детское умение Тани разгадывать всякие ребусы и шарады. Спасибо всем, кто проявил терпение.Специально для тех, кто дождался - вся история до конца. И - да, продолжение будет, но когда только муз ведает. Пусть лошадка в этот год много нужного припрет, разного хорошего, да вдобавок - дешево. Спасибо всем кто со мной за помощь и поддержку, а остальным - за невмешательство. С Новым Годом!!!
|
НОСОРОГИ В ДЕБРЯХ ОДУВАНЧИКОВ.
1 ЧАСТЬ.
Чужие сны
Игла башни Бин видна отовсюду. Острая, черная, с серебристым шариком на острие, словно шпага для спортивного фехтования, защищенная специальным наконечником. Не то, чтобы она была уж очень высокой - две тысячи семьсот футов, меньше километра. Но, тем не менее... И башня - далеко не единственная загадка этого места. Хотя, конечно, самая впечатляющая. Но другие - тоже ничего себе, сахарные косточки. Например, большие серо-бело-розовые перламутровые ракушки, которые валяются здесь на каждом шагу, пляж, буквально, вымощен ими, собирай - не хочу. И собирают. Мешками. А потом назад выкидывают. Целые горы этого мусора за городом навалены. Некоторые, правда, с изощренным коварством выбрасывают раковины обратно на пляж, но за такое здесь и физику попортить могут. Если вдруг поймают. Дело в том, что раковины - товар дорогой. Даже не так - дорогущий. Но не все. Мастера готовы за ПРАВИЛЬНУЮ раковину отдать все, вплоть до собственного дома со всем содержимым и даже домочадцами, до кучи. Только вот отличить ПРАВИЛЬНУЮ раковину от просто раковины нет никакой возможности. Ну, то есть, мастера, понятное дело, как-то их отличают, но на то они и мастера. И вот приносит такой, полный надежд, горожанин мешок раковин мастеру. Тот покрутит, повертит... И как-то сразу понятно - не обманывает. Потому что взгляд сразу гаснет. Лицо таким становится... Даже не знаю как сказать. Не разочарованным, конечно, но воодушевление с него смывает. Словом, не обманывают мастера.
Я тоже поначалу от лютой скуки присоединилась к местному социуму охотников и собирателей. Но - ненадолго. Всего двух мешков хватило.
Да и на кой здесь все несметные богатства, когда стоит на земле, лежащей вокруг, тринадцатый месяц?
1.
Звонок у внутреннего телефона неприятный. Низкий зуммер, продирающий до костей. Или это всего лишь рефлекс на вызов к начальству?
- Сторожева? Зайди.
Ни тебе "здрасте", ни "как дела". Впрочем, обращение по фамилии это совсем не обязательно разнос. Может быть, у Алика просто дел невпроворот или настроение с утра паршивое. Может, Алик как раз утренней лошадью из села Большой Бодун прибыл и сейчас весь свет для него - враги номер ноль. Просто потому что у нас, сволочей, головы не болят.
"Спазган" на всякий пожарный случай я в карман сунула. Никогда не знаешь, что может спасти тебе жизнь и карьеру.
В приемной было пусто. Здесь всегда пусто, в отличие от отдела маркетинга или связей с общественностью. Мы - люди тихие. Скромная такая армия тайных борцов за процветание компании, бумажные мышки в очках, агенты ноль-ноль-и три ноля повдоль...
Юля кивнула мне и мотнула головой на дверь: "ждет, мол, проходи". Взгляд у нее... Юля уверена, что у нас с шефом что-то есть. Мне бы ее уверенность!
"Спазган" не понадобился. Может, Алик и маялся похмельем, но на данный момент его занимали другие вещи. Я села напротив, приятно улыбнулась. Кабинет шефа настраивал на позитивный лад. В свое время сюда "Школу ремонта" вызывали. Если приемная, оформленная в стандартно-бежевых тонах вызывала стандартно-скучное настроение, то Алик сидел весь в бордовом и радикально-черном с прозеленью интерьере, за столом из темного стекла, в окружении жидкокристаллических экранов и полок с кактусами. Впечатляло! Причем, не подавляло, а как-то мобилизовывало, что-ли. Типа "врешь, не возьмешь!"
Для начала он измерил меня тяжелым взглядом. Решил, что с прошлого раза я не уменьшилась и не увеличилась.
- Сводная таблица по отделу за неделю готова?
- Сегодня четверг. Мы обычно готовим ее к пятнице. К вечеру, - уточнилась я.
- В этот раз подготовите к утру, - велел Алик.
Я кивнула, слегка недоумевая, почему столь простенькое распоряжение нужно было отдавать с глазу на глаз. Типа, телефон на прослушке? Родина в опасности?
Оказалось, это только начало.
- Сторожева, это что?
Файл появился даже не из верхнего ящика стола, а из под внутреннего телефонного справочника.
Я его узнала сразу, не смотря на то, что с момента подачи этой справки шефу прошло уже больше месяца. Документ был замаркирован красным, что означало: очень важно.
- Это моя аналитическая справка, подготовленная по вашей просьбе. О целесообразности покупки акций "Олимы", - дисциплинированно ответила я.
- Сегодня утром "Олима" объявила о своем банкротстве. Генеральный директор скрылся. На него объявлен розыск.
-Надо же, какая у людей жизнь интересная!
Алик откинулся в кресле. Он смотрел на меня как энтомолог на экземпляр нового, только что открытого вида скорпиона: с недоверием, опаской и изумлением.
- Месяц назад "Олима" была самой стабильной компанией на рынке.
- Ничто не предвещало беды, - поддакнула я.
Он наклонился вперед так неожиданно, что я чуть не полетела вместе с креслом взад себя.
- Сторожева, - зашептал шеф, - ну я все понимаю, но мне, хотя бы мне ты можешь сказать... Только здесь и сейчас! Никому никогда, дальше этих стен не уйдет, крест поцелую! Ну как ты их ущучила?! Мне, понимаешь, мне лично?!
- Ты же читал справку, - я поняла, что официальная часть закончена и расслабилась, - В последнее время об "Олиме" очень много писали, и не только в узкоспециальных изданиях. Очень хорошо писали.
- Нормальная рекламная кампания для привлечения инвесторов.
- Для нас - нормальная. Если бы наш президент решил провести такую кампанию, она бы именно так и выглядела. Но "Олима" всегда делала упор на цифры. Два месяца назад цифры из публикаций исчезли. Почти совсем.
- У них мог смениться директор по PR.
- Не менялся. Я проверила.
- Не знаю, - с сомнением протянул Алик, - для меня этого было бы мало, чтобы сделать такие выводы.
- Но они оказались верными, - возразила я. А про себя подумала: для меня тоже. Крайне мало. Только так, чтобы зацепиться мыслью. Другое дело, что больше ничего я ни говорить, ни писать не собиралась. Пусть Алик хоть крест, хоть все свои кактусы перецелует.
Шеф выпрямился, не отводя взгляда, но теперь в нем сквозило недоверие.
- Никак не могу понять, ты просто везучая, Сторожева, или...
- Или просто очень везучая, - закончила я, - результаты моей работы удовлетворительны?
- Да. За исключением того, что я не могу понять, откуда они берутся.
- А просто положиться на мою лояльность ты не пробовал?
- Я это делаю уже год. И мне это не нравиться.
- Мне написать заявление об уходе?
- Таня... - Алик мягко, очень мягко и медленно взял меня за руку. Подержал. Глаза его, карие, чуть навыкате, смотрели прямо, спокойно, - ты предлагаешь, чтобы я тебе просто поверил. А сама ты этого сделать никогда не пробовала? Давай попробуем, а? Прямо сейчас.