- Ты в гостиницу не ходи, - сказала я наконец, - у меня удобнее.
- Честно говоря, я на это рассчитывала, - призналась Галочка, - ты не думай, я ненадолго. Только определюсь, и сразу съеду. Я понимаю. У тебя, наверное, личная жизнь.
Я невольно рассмеялась.
- Можешь не торопиться. Я, знаешь, похоже, соскучилась по тебе.
- Ты не по мне соскучилась, а по своему прошлому, - с какой-то несвойственной ей печалью вздохнула Галочка, - и тут же снова разулыбалась, - по крайней мере, хоть откормлю тебя. А то дошла, смотреть страшно. Танька - святые мощи.
- Бесполезно, - предрекла я, - но ты попробуй.
Когда, утром, я проснулась, Галочка сладко посапывала, свернувшись на диване клубком. Но на кухне меня ждала горка теплых еще, тоненьких блинов, заботливо прикрытых тарелкой. Записка, оставленная рядом, гласила:
"Блины на столе, сгущенка в холодильнике, чай заварен свежий, трескай все, это твоя доля".
Во сколько же встала Галочка, чтобы приготовить мне завтрак?
С Аллой я столкнулась в лифте, и, не откладывая, попросила аудиенции.
- Значит так, подруга, диск я возвращаю.
- Нашла? - встрепенулась Алла, аж светлая челка подпрыгнула.
- Думаю, да.
- Излагай, - велела она, - подожди, закурю только.
- Скажу сразу, с чего мне лицо этой дамы показалось знакомым - убей, не знаю! Наверное и правда просто показалось.
- Сразу обоим, - не поверила Алка, - групповым только секс бывает. Глюки у каждого свои, авторские. Мне-то тоже показалось, что я ее где-то видела, - пояснила она.
- Ну, значит, мы ее обе где-то видели. Может, она на рекламе колготок снималась, не суть. А суть в том, что у подбитого автобуса тот же номер, что и у машины, которая нас с Аликом тогда на дороге подрезала.
- Не поняла, - честно сказала Алла, - цифры похожи? Или буквы?
- Тот же самый, - раздельно, едва не по слогам повторила я, - один в один. Н 206 МО, 49 регион.
К чести Алки, она не завопила: "Не может быть!" и не попыталась убедить меня, что я свихнулась. Она протянула руку, нашарила телефонную трубку и абсолютно спокойным голосом вежливо попросила:
- Юлик, пусть Маргелов срочно поднимется ко мне.
Сердце мое не взлетело, конечно, но екнуло.
Мой бывший шеф возник на пороге, не успела Алка первую сигарету прикончить. Я не видела его почти месяц... Я смотрела на него: на темно-бордовый тонкий свитер, воротничок белой сорочки, мощную шею, не слишком старательно выбритый подбородок, губы... никогда не угадаешь, серьезен Алик или нет, на его губах всегда жила улыбка: иногда открытая и радостная, иногда язвительная или, как сейчас, взволнованная и немного виноватая. Я встретилась с ним взглядом... Он моргнул, и я вдруг сообразила, что уже целую минуту, если не больше, в комнате тишина, Алка тише мыши сидит в своем углу и ждет, когда мы с Аликом насмотримся друг на друга.
- Извини... замечтался, - буркнул шеф и повернулся к Алле, - внеочередной контроль лояльности? Кто на меня на этот раз накапал? Да, я вчера смотрел в "Пирамиде" стриптиз! И напился. С горя.
- Какое хоть у тебя горе, Маргелов, - буркнула Алка, - у любимой морской свинки хронический насморк? Или кошелек порвался?
Разговаривая, она быстро тасовала самую обычную карточную колоду... Хотя нет, не обычную. Рубашки были обыкновенные, а картинки какие-то левые... вроде как и не было картинок, сплошные буквы, цифры, какие-то значки. Откуда появилась колода? Я вжалась в кресло, стараясь даже дышать незаметно. Впервые мне выпал шанс увидеть Аллу за работой, и я боялась, что сейчас она обнаружит недосмотр и выставит меня за дверь. Обошлось.
Алик, по-ходу, точно знал, что делать. Видно, не впервые. Алла поставила на колени ноутбук, но открывать не стала, лишь стопочками разложила на нем свои странные карты, рубашками вверх. Не дожидаясь команды, шеф опустился у ее ног на колени, опустил голову и закрыл глаза. Для созерцания мне осталась лишь блестящая лысина, выбритая гораздо тщательнее подбородка. Алла положила... или возложила на нее левую руку. Я словно впервые увидела ее руки, необыкновенно изящные, с тонкими неимоверно длинными пальцами и обалденно красивыми, безупречными ногтями. Это при том, что Алка никогда не красилась, а причесывалась скорее по вдохновению, чем по реальной необходимости и больше всего напоминала молодую, красивую Бабу Ягу.
- Тридцать первое октября, - тихо заговорила она, - четверг. Ты задержался на работе. Почему, кстати?
- Заканчивал отчет...
- А на самом деле? - слегка нажала Алла... не голосом, скорее, интонацией.
- Ждал Таню.
Алка зыркнула на меня, улавливаешь, мол... Ясен пень, я ловила не то что каждое слово, дыхание между словами.
- Зачем?
Алик молчал лишь секунду.
- Я не хочу отвечать. Можно?
- Ты знаешь правила. Не хочешь отвечать - возьми карту.
Шеф протянул руку, она зависла над одинаково пестрыми рубашками. Потянулась к одной, потом, словно испугавшись, Алик отдернул руку и вытянул картинку из другой стопки. Алка мгновенно ее сцапала и, не переворачивая, прибрала под себя.
- По дороге с вами случилось происшествие. Вас подрезала машина.
- Да, - уже спокойнее согласился Алик.
- Ты ее помнишь?
- Светло-серая "Тойота"...
- Номер помнишь?
- Я его не разглядел. Шел дождь. Дворники не справлялись.
- Ты выходил. И подошел близко.
- Я смотрел на парня. Думал, он драться полезет. И еще Татьяна вышла... Не сиделось ей!
- Номер, Алик, номер... Мне он нужен.
- Не помню, - сдался шеф, - помоги...
Сначала я не поняла, что происходит. Все свершалось так незаметно. Просто Алка аккуратно то ли поглаживала голову шефа, то ли постукивала по ней самыми подушечками пальцев. Алик как-то осел, мышцы шеи расслабились. Потом он поднял руку и быстро, ничуть не сомневаясь, вытащил несколько карт из разных стопок. Алла мгновенно убрала ладонь.
Шеф выпрямился. Потер ладонями лицо.
- Ну? Получилось?
- Давай посмотрим, - предложила Алла. И, одну за другой, открыла карты, выбранные Аликом наугад.
- Н 206 МО, - громким шепотом прочитала я, - невероятно...
- Номер как номер, - не понял Маргелов, - на фига он вам так срочно понадобился, дамы? Тачку-то наверняка менты приметили, и в протокол занесли. Там же их куча побывала. История была с трупом, так что... позвонить, или сами справитесь?
- Сами, - буркнула Алла. Она старалась не смотреть на меня. Мне тоже было стыдно, - Иди, Маргелов, ты свободен.
- Что, и чаю не нальете? - мгновенно обнаглел Алик, - я с вареньем люблю.
- А что, и налью, пожалуй. - Подруга довольно быстро пришла в себя. Она встала, повернулась спиной, присела перед тумбочкой... Движения ее были нарочно-медленными, рисованными. Не сговариваясь, одновременно, мы с Аликом посмотрели на ее кресло. Там сиротливо лежала карта, вытянутая шефом, вместо ответа на Алкин вопрос. Картинкой вверх. Банальная такая картинка. Их маленькие дети иногда рисуют, чтобы кого-нибудь подколоть. Кривое красное сердце, проткнутое черной стрелой.
Алик не покраснел. Он побледнел. От злости. Медленно встал.
- Таня...
Я вскинула голову. Глаза у него были темные, как та ночь, когда нас обоих чуть не убили. Он их не прятал. А в лице, таком насквозь знакомом, не было и следа смущения.
- Выходи за меня, - сказал он.
Сказать, что я опешила, значит, ничего не сказать. Небо рухнуло, так вернее.
- Ты же женат, - вырвалось у меня.
- Разведусь, - спокойно ответил он.
- Маргелов, ты соображаешь, что ты делаешь? - рявкнула Алла. Я впервые видела свою уравновешенную подругу в таком гневе, - ты не карьерой рискуешь, не деньгами, ты... - она вдруг резко замолчала, словно наткнулась на невидимую стену. Но и молча продолжала сверлить Алика таким яростным взглядом, что я перепугалась.
- Я из-за нее жизнью рисковал, - так же спокойно парировал Алик.