- Сейчас я верну вам способность ходить. Но при первой попытке сопротивления отниму снова. Насовсем.
Их согнали в гараж под домом. Там обнаружились и Михаил, и Лариса. Они смотрели на троих в масках со страхом и никуда не двигались. Не могли. Самого Дмитрия, жену и мальчиков усадили на пол и приказали вытянуть руку. Тот, что был повыше, взял с полки консервную банку, а из кармана - маленький перочинный нож. Не очень острый. Дети смотрели круглыми глазами, и даже не плакали, так были напуганы. Но Дмитрию происходящее показалось скорее странным, чем страшным. Им всем, по очереди, слегка надрезали руки, сцедили несколько капель крови в консервную банку, перемешали, добавили технической воды из под крана и пролили дорожкой, перегородив единственный выход.
- Пересекать эту черту не советую, - сказал тот же, невысокий. Потом всех в темпе обыскали, отобрали мобильные телефоны, и троица покинула гараж, не позаботившись о том, чтобы кого-то оставить сторожить заложников.
Как оказалось, это было без надобности. Гараж был заперт. Нетрадиционным и не совсем понятным способом, но надежно. В этом они убедились, когда Миша с низкого старта рванул наружу. Стоило ему пересечь небрежно проведенную линию, как он споткнулся, сунулся носом в бетон, согнулся, утробно взвыл, заскреб руками по полу и вдруг обмяк. Лицо побелело. Открытые глаза уставились на семью Грязновых. На пороге гаража лежал, вне всяких сомнений, самый настоящий покойник.
По словам Дмитрия, в гараже они просидели больше двух дней. Бандитов они больше не видели. Еду им не носили. К счастью, водопровод работал исправно. С улицы до них доносились какие-то звуки, тяфкал мегафон, гудели двигатели каких-то серьезных машин.
Выйти наружу они не пытались. Мертвец, лежавший поперек выхода, оказался предостережением весьма действенным.
12.
По мере того, как рассказ его продвигался к концу, Дмитрий Грязнов нервничал все больше, делал паузы. Один раз вытер лоб и шею платком, потом не выдержал и закурил. Кстати, курил преуспевающий бизнесмен заурядный "LM", марку маргиналов. Память о бурном прошлом?
- ...Я не знаю, сколько мы могли просидеть в этом гараже. Наверное, мы умереть там могли... А потом вспыхнул пожар.
- Отчего? - быстро спросила я.
- Даже не представляю.
- А разве причины пожара не расследовались?
- Расследовались, но... очень формально. Поймите, мне в тот момент было не до причин. Жена в ужасе, дети кричат. Сейчас все взорвется. А нам не выйти, потому что происходит какая-то чертовщина! И вдруг появился человек. Сперва я принял его за одного из этих... Такой же зимний камуфляж. Потом сообразил, что ошибся. Он был без маски, вообще без головного убора. И все лицо - как синяк. Глаза навыкате, красные, страшные. Из носа - струйка крови. Женщины аж шатнулись. А он пересек черту, огляделся. И - такое впечатление: понял все сразу. Понял, что остаются считанные секунды. Дернул вверх рукав, снял о пояса нож, полоснул по руке. Кровь хлынула просто потоком, а он даже не поморщился. Полил эту полосу. И приказал... Хрипло, голос был сорван, но не послушаться нельзя, такая в нем власть была: "Закройте глаза детям. И - выходите". А потом он... выстрелил в себя. Короткой очередью.
Женщины бросились к выходу, перепугались. Мимо мертвых. И эта клятая черта нас выпустила. Ничего не случилось!
А потом за нами гараж рванул. Меня оглушило, повалило на землю, и я почти ничего больше не помню. Пришел в себя уже в "скорой". Говорили, что какая-то банда захватила нас в заложники. Требования были обычные...
- Что значит - обычные?
- Ну, деньги, оружие. И еще какого-то бандита из тюрьмы выпустить.
- Бандита? - удивилась я, - что за бандита?
- Понятия не имею. Судя по фамилии, какого-то грузина. Я так и не понял, выполнили их требования, или нет. Вполголоса говорили, что войсковая операция сорвалась. Спецназ просто не смог пройти в дом. Такое впечатление, что применили какую-то новую технологию. Может быть, ультразвук. Солдатики падали и отключались. Кто был покрепче - сумели отползти. Я их потом видел мельком - зрелище не для слабонервных. Барьер сумел пройти только один человек. Ваш отец. Он спас нам жизнь.
- А ваши "маски"?
- Скрылись, - коротко ответил Дмитрий и замолчал. Я сообразила, что расспрашивать дальше не имеет смысла, он просто ничего не знает. Бизнесмен прикурил одну сигарету от другой. Я-то думала, что после пожара в гараже он навсегда отучится дымить рядом с бензином, но, видимо, психика у него оказалась достаточно устойчивой. Впрочем, он ничего не потерял в той истории. Кроме некоторых иллюзий.
- Ну что ж. Папа действовал абсолютно грамотно, - постановила я. - Только я бы на его месте все-таки вас грохнула.
- То есть? Вы, действительно, что-то в этом понимаете?
- Что-то понимаю, - подтвердила я, - вас заперли "Лунной дорожкой". Штука мощная, но - тупая и примитивная. Распознает того, кто ей нужен, считывая кровь.
- Вы имеете в виду, код ДНК?
- Может быть. "Лунная дорожка" узнает того, кого ей велели стеречь и, при попытке пересечь черту, убивает. Но достаточно небольшого усилия, чтобы смерть одного она приняла за смерть всех остальных. А мертвые ей не интересны. Она их просто не видит.
- Вот оно как, значит... Но я не мог этого знать.
- Даже если бы знали, сомневаюсь, что это что-нибудь изменило.
- Сомневаетесь, что я бы отдал жизнь за своих детей?
- Сомневаюсь, что мой отец взял бы вашу жизнь. Даже если бы вы предложили ее добровольно.
- А вы бы могли - и силой? - Дмитрий смерил меня быстрым взглядам. Казалось, он немного успокоился.
- Если сила мне дана, значит, я могу ей пользоваться, - я пожала плечами, демонстрируя уверенность, которой на самом деле не испытывала, - Последний вопрос - эти люди, в масках, не имели никакого отношения к тем, от кого вы прятались на даче?
- Ни малейшего, - подтвердил он.
Мы простились, обменявшись, как пишут в хронике, "дружеским рукопожатием". И я не сомневалась, что больше мы никогда не встретимся. Дмитрий Грязнов был вполне симпатичным человеком. И при других обстоятельствах, с ним вполне можно было подружиться. И я ни в коем случае, ни в чем не считала его виноватым. Просто видеть Дмитрия мне больше не хотелось.
Со стоянки до лифта я шла минут десять, не смотря на холодный ветер. Мне было о чем подумать.
Всю свою жизнь я считала, что главная загадка в нашей семье - это мама. Отец был прост и понятен: солдат, потом офицер, "жизнь - отечеству, честь - никому". Но те навыки, которые он, если верить Грязнову, продемонстрировал в своей последней операции, никак не вписывались в эту схему. Даже курсивом.
Силу можно влить в другого человека, как в сосуд. Но... чью силу? И - кто? Представить свою маму, отрезающую чью-то голову, и потом... Ерунда полная! Или я совсем не знала собственных родителей. Из чего вытекал вывод - я совершенно не знаю и себя. Потому что любой из нас лишь сумма тех, кто подарил нам жизнь.
Письмо от неизвестного доброжелателя уже ждало меня в почтовом ящике. Оперативно.
"Узнай, покупает ли Осорин участок 34 - 12, "Башню Алладина". Быстрый ответ - сутки жизни Маргелову".
Сначала я даже решила, что ошиблась. Но вторая строчка исключала двойное толкование. Что же это получается, весь сыр-бор, все эти смерти и похищения из-за участка земли? Хотя, если участок в центре города, то можно и еще столько же народу положить. Если киллер работает по средней ставке, то предприятие окупится. А письмецо-то паскудное. Часто думала, как себя чувствуешь, когда тебе вот так, бесцеремонно всаживают крючок в жабры? Вот, сподобилась узнать. Нет лучше ответа на любой вопрос, чем собственный опыт.