- Бывает, - снова это безразличное пожатие плечами, от которого я уже начала тихо беситься.
- На чем он попался? Торговал кредитными историями?
Олег вздохнул:
- От тебя не отвяжешься. Мы нашли его по объявлению. Он пришел на собеседование. Понравился мне и не понравился Алле. Но ей вообще мало кто нравился. Парень был подготовлен вполне прилично. Начал работать. Достиг определенного уровня. Потом его рост прекратился. Он был, действительно, умным человеком и быстро понял, что в "Алексе" выше начальника отдела ему не подняться. Путь в топ-менеджеры ему заказан.
- Родословная подкачала, - фыркнула я.
- Вот именно. Ты же знаешь, чем занимаются топ-менеджеры "Алексы"?
- В перерывах между попытками убить Звероящера? Понятия не имею, - честно ответила я.
- Ну, вот видишь. Чего тут было делать Герману? Ясное дело, прямо ему объяснить никто ничего не мог. И он занялся собственным расследованием.
- На чем и попался, - договорила я, - теперь много становится понятным. И что он делал после того, как Влад его выгнал?
- Ты не куришь? - вдруг спросил Олег, - а мне вот, чего-то, захотелось. Наверное, обстановка располагает. Дальше он занялся собственным бизнесом. Преуспел, хотя пару раз рисковал остаться без головы, а однажды даже подсел на семь месяцев. А когда вышел на свободу с чистой совестью, занялся политикой. На прошлых выборах он был конкурентом Кучеры. Хотя, каким, к мамонтам, конкурентом? Скинули его, как кутенка, еще в первом туре.
- Если они с Кучерой конкуренты, что он делал на его приеме? - удивилась я, - неужели его пригласили?
- Ну, нас с тобой туда тоже никто не приглашал, - заметил Олег, - существует много способов попасть на бал. Не веришь мне, почитай классику. "Золушку", например.
- Логично, - признала я.
- А, попав туда, он начал набирать очки у прессы.
- Готовится к следующим выборам?
- Думаю, да.
- А Влад поддерживает Кучеру. И скинуть его, для Варшанского вопрос чести и мести.
- И денег.
- А у Звероящера бабки водятся...
Мы переглянулись, как двое несовершеннолетних, застукавших друг на друга за первой сигаретой.
- Олежек, - осторожно спросила я, - а нельзя как-нибудь выяснить, не пересекался ли его криминальный путь с путем некоего Зураба Зузинидзе?
Олег слишком хорошо контролировал выражение своего лица, но тень, промелькнувшую в его светлых глазах, я заметила. Тень не страха, а скорее - брезгливости.
- Крес светлая! А ты то откуда откопала это имя?
- Из Интернета, - честно ответила я.
13.
- Я его нашел. Даже не спрашивай, чего мне это стоило...
- А ты не рассказывай, просто пришли счет. Он будет на месте?
- Сто пудов.
- Ствол?
- Есть.
- Милицию обеспечишь?
- Без вопросов.
- Следователь?
- Не Мегре. Но тот, кто нужен.
- Ну, благодарю за службу.
- Не нукай, не запряг, - послышалось в трубке, и собеседник отключился.
"...Свободу попугаям, свободу попугаям", - пробормотал Антон. Такси остановилось у массивных железных ворот высотой метра два с половиной. По периметру тянулась стена из стандартных бетонных блоков с колючей проволокой поверху. Похоже на тюрьму. Но - не тюрьма, далеко не тюрьма. Местные мальчишки, Антон знал это, лазали на территорию заброшенного завода играть. Забор и колючка служили им не преградой, а, скорее, дополнительным стимулом. Поэтому, когда он договорился с хозяйкой обанкротившегося предприятия об аренде части помещений, ему пришлось добросовестно и , в буквальном смысле, в поте лица трудится несколько часов, чтобы сделать свою временную собственность по-настоящему закрытой.
На мгновение ему показалось, что в корпусе никого нет, настолько неощутимым было присутствие того, кто... даже не являлся Высшим.
Нет, Алик Маргелов, конечно, никуда не делся. В своем дорогущем костюме он валялся на диванчике, закинув руки за голову, и задумчиво созерцал трещины на потолке. На появление своего врага он никак не среагировал. Как говориться, даже ухом не повел. Такая невозмутимость подкупала. Тем более, что Маргелов догадывался, не мог не догадываться, что живым он отсюда не выйдет.
- Заключенный, есть претензии по режиму? - нарочно громко спросил Антон.
- Воды в бачке нет, унитаз не смывает, - отозвался Маргелов. И неторопливо сел.
Антон стоял и смотрел на пленника сверху вниз, то есть по законам психологии имел неоспоримое преимущество. Но Маргелов, видимо, не читал нужных книг. Или человеческая психология была ясаку по факсу. Во всяком случае, он не нервничал. Вообще.
- Твоя подруга выпросила тебе двое суток жизни, - бросил Звероящер.
- Сомневаюсь, что она просила, - отозвался Алик, - скорее, ставила условия. Которые ты принял.
- Принял, - после едва заметной паузы согласился Антон, - она сообщила стратегически важную информацию. Князь Влад сделал, наконец, шаг, которого я от него так долго ждал.
- Ты? Или паразит, который владеет твоим разумом?
- Мы неразделимы, - ответил Антон. Он тоже умел, если нужно, оставаться невозмутимым в любых обстоятельствах.
- Ты ведь пришел не для того, чтобы меня порадовать, - Алик сощурился, - Выкладывай.
- Она - следующая.
Алик помолчал. Потом кивнул:
- Логично.
- И все? Я думал, ты ее любишь. Помниться, совсем недавно ты был готов умереть за нее, если я ничего не перепутал.
- К сожалению, даже ясак не может умереть два раза.
- Я могу, как говорят наши сицилийские братья, "снять ее с крючка".
- И что же для этого нужно? - спросил Алик.
- Ответ на один вопрос. Не слишком сложный архитектурный вопрос. Из тех, которые на сто рублей, - Маргелов молчал, и Антону пришлось закончить самому, без наводящих вопросов, - сколько башен в замке Первых?
Алик улыбнулся.
Звероящер не мог поверить, Маргелов сидел и улыбался ему в лицо!
- Я сказал что-то смешное? - холодно осведомился Антон.
- Ты не представляешь, мальчик, до чего, порой, сильно искушение предать своего князя, - с той же странной, ни с чем не вяжущейся улыбкой проговорил Маргелов, - настолько сильно, что от него нет практически никакой защиты.
Маргелов встал и Антон с трудом заставил себя остаться на месте, Алик оказался высоким и плотным. Когда он сидел, это было не так заметно. Но агрессии в его движении не было.
- Когда имя искушению - женщина, долг - не защита. Многолетняя верность - не защита. Честолюбие - не защита. И страх тоже не защита. Защитить может лишь блаженная невинность полного невежества.
Этот удар был на порядок сильнее, чем первый. Но Антон и его выдержал. Две вещи он умел на пять с плюсом: делать деньги и держать удар. Пригодилось. Впрочем, такой талант в землю не зароешь при всем желании. Жизнь, она большая любительница спаррингов.
- Неужели даже никогда не слышал? - только и спросил он.
- Я не Высший. При мне таких разговоров не вели.
- И... не догадываешься? - осенило его вдруг.
- Я не гадаю. Я аналитик.
Антон, уже совсем направившийся к выходу, вернулся. И присел на продавленный диванчик.
- Поделишься со мной своими догадками?
- И тогда она не умрет? - Алик спросил недоверчиво, даже насмешливо. Но голос дрогнул. Первый раз за весь разговор. Едва заметно, но Звероящер уловил. И подобрался, как рысь перед прыжком.
- Если они подтвердятся, - тихо, вкрадчиво сказал он.
Алик с новым любопытством посмотрел на своего оппонента:
- Интересно, как ты планируешь договориться с программой, Антон?
- Не думаю, что программа учитывает именно эту женщину. Она ведь полукровка.
Серое и черное... Кто додумался назвать зиму белой? На сугробах лежит налет черной грязи, а когда подтаивает, обнажается серый асфальт. И настроение такое же, под стать погоде - серо-черное.
Летняя веранда кафе "Барселона" пустовала. Как это и положено зимой. Но столики не были убраны и даже стулья стояли. Правда, не столько, сколько летом. Хозяйка кафе учитывала вкусы "спецконтингента", который предпочитал без толкотни, без ожидания своего заказа, быстренько, опорожнить поллитровочку из пластиковых стаканчиков, закусить бутербродиком, или не закусывать вообще, и бежать дальше по своим делам в хорошем настроении.