Секунда, другая, и вот он, момент моего триумфа. Украшенный крестами немец ложится в прицел, и мне только и остаётся нажать на гашетку. Жму от души, но коротко, экономлю. Трассер упирается в прямо в центр чужой машины, что-то взрывается и разбрасывая куски обшивки, мессер красиво кувыркается вниз.
Остаётся второй, но пока кручу головой, понимаю что его нигде нет. Резко штурвал вправо и вниз, еще вправо и еще вниз, и вот уже разгоряченный фриц проносится мимо. — В хвост заходил, паскуда.
Снова кручу головой и снова поднимаю обороты. Первого сбил «на дурачка», а вот со вторым уже так не будет.
Оно вроде и хорошо что воевать по-правильному меня не учили, но оно же и плохо одновременно. Хорошо потому что сложно предугадать мои действия, а плохо потому что и сам я предугадать ничего не могу.
А мессер меж тем появляется снова, и цель его уже не юнкерс, а хейнкель. Неужели не видят?
Только подумал, как по подбирающемуся снизу немцу полетели трассеры. Пулеметов у бомбардировщика три, один впереди, перед кабиной, второй наверху в центральной части, и третий прямо под брюхом.
Не знаю на что рассчитывал фриц когда лез под Хейнкеля, но стоило нижнему стрелку открыть огонь, тот, явно удивленный такой встречей, тут же отвалил в сторону и пропал.
Небо чистое, внизу степь, видимость отличная, но как не крутил головой, немца нигде не было. Скорее всего ушёл на свой аэродром, баки тоже не резиновые, а кушает он дай бог.
Мы же упрямо летели к цели. Я смотрел вперед, по сторонам, иногда оглядывался назад и мне совершенно не верилось что через какие-то часы буду дома. Да что говорить, само слово дом казалось уже чем-то нереальным, чем-то из совсем другой жизни. А ведь мы с самого первого дня здесь только и делаем что боремся за него. Отстраиваем, защищаем, укрепляем.
Порох из угля и навоза, электричество из приделанного на столб генератора, машина на дровах, плот из говна и палок — всего и не перечислишь. Всё это у нас есть, и всё это работает, вроде как давая возможность выжить, а по сути продлевая агонию.
Но тут появляется шанс. Шанс на новую, нормальную жизнь.
И надо-то всего ничего. Самую малость. Долететь до дома и рассказать о находке.
Главная ценность подземной базы — нефть.
Нефть — кровь земли, энергия жизни. Долетим — обеспечим стабильное будущее для своих детей, для их внуков и правнуков.
До верху забитые оружием и боеприпасами склады — отдельная песня. Я не любитель проливать кровь, но после десяти прожитых за гранью лет, обеими руками соглашусь с автором фразы — «Да захлебнется в крови тот, кто усомнится в нашем миролюбии, ибо милосердие наше беспощадно.»
Да-да, от моря до моря, огнём и мечом построим новое, сугубо мирное государство.
Но это потом, а пока надо долететь.
Успокоившись и лишь изредка поглядывая по сторонам, я так замечтался, что не сразу заметил подаваемый Жорой-поваром сигнал. А когда сообразил и обернулся, понял что прекрасного будущего может и не быть.
Три чёрные точки быстро приближались с юга, разрастаясь буквально на глазах. Всего лишь три маленькие точки. И ведь лететь-то осталось всего ничего, судя по расчётам, не больше часа. Какие-то двести пятьдесят километров.
Откуда они здесь? Ладно бы вдогонку шли, так ведь нет, наперерез чешут. Ещё один аэродром? Но это ладно, с аэродромом разбираться потом будем, если живы останемся.
На Юнкерсе тоже заметили приближение истребителей, отреагировав сближением с Хейнкелем, дабы прикрыть оголенное брюхо. Что транспортник, что бомбардировщик, хоть и неуклюжие оба, но уж точно не беззащитные. Не летающие крепости, но и не мальчики для битья, сдачи могут так дать, уносить замучаешься.
Меж тем точки превратились во вполне себе маленьких птичек, продолжая стремительно увеличиваться в размерах.
Как там дядя Саша говорил? Бой на вертикалях — высота — заходить от солнца?
Вертикали это не ко мне, высоту набрать не успею, остаётся солнце.
Но и с солнцем не вышло, не замечая «тяжеловесов», вражеская троица с ходу кинулась прямо на меня.
Небо-земля, земля-небо. Всё так быстро мельтешило перед глазами, что я уже не понимал где верх, а где низ, по какому-то непонятному наитию выкручивая самые невероятные пируэты.
Вот скажи мне десять минут назад что я так смогу, не поверил бы. А теперь вот, прогресс налицо.
Выстроившись друг за другом, немцы попытались «закаруселить», но у них это не получилось и донельзя удивлённые, они дружно пошли на второй круг.
Я же только уворачивался, о том чтобы пострелять, даже не думал, главной целью было уцелеть в навязанной карусели, и по возможности потянуть время. Да, на долго меня не хватит, это я понимал, но и ничего другого предложить не мог.