Пока я снимал, дядя Саша забрал у меня бинокль.
— Что-то они на азиатов не похожи... — задумчиво протянул он, то ли спрашивая, то констатируя.
Когда я смотрел в бинокль, на лица вообще внимания не обратил, оптика приближает неплохо, но не до такой степени чтобы можно было рассмотреть форму глаз или ушей. Да и те скифы с которыми мы уже встречались хоть и были чернявыми, но монголоидами точно не являлись.
— А с чего ты взял что они должны быть похожи?
— Потому что знаю. Скифы это кочевники, а все кочевники азиаты.
— Понятно. — не стал я спорить, тем более что впереди появился блестящий на солнце церковный купол, и слегка подкоректирровавшись, мы стали готовиться к посадке.
И только позже, когда мы благополучно сели, я быстренько просмотрел сделанную запись, и увеличивая те кадры где максимально были видны физиономии, убедился в своей правоте.
Так же я посмотрел на карту, прикидывая возможный маршрут обнаруженной «процессии». Получалось что если они пойдут никуда не сворачивая, — что характерно для путешествий напрямик, то их цель где-то на территории Казахстана. А учитывая что кочевники ночуют возле воды, то они так и пойдут, от водоёма к водоёму. Из ближайших, если не считать нашу речку, километров через тридцать есть совсем небольшое озеро, — не знаю, метров может десять в диаметре и совсем мелкое. Я слабо представлял как оно будет выглядеть когда вся эта орава напьётся и пойдет дальше, но других водоёмов на пути не было, поэтому участь озерца виделась мне совсем незавидной.
— Поглядим. — Ответил первым встретивший нас Пал Василич, когда я поделился с ним своими «тревогами», и добавил тут же, — В любом случае проследить нужно, неровен час к нам пожалуют.
— Ты как хочешь, а летать туда-сюда я не буду, машину гробить, и вообще!.. — услышав наш разговор, нервно подключился дядя Саша. Он вообще не любил всё незапланированное, а уж когда это касалось самолёта, просто взрывался. Тем более после очередной поломки.
Но Василич лишь хмуро посмотрел, и не споря, поспешил успокоить его.
— Никто тебе и не говорит лететь, потихоньку проедем по следам, — так чтобы на пределе видимости, поглядим, подумаем, может чего и узнаем.
— А зачем вообще узнавать? Идут себе и идут. — буркнул дядя Саша, и демонстративно отвернулся.
— Ну ты даешь... — ухмыльнулся Василич, — они ж не просто так гуляют, у них цель какая-то есть. Может войной пошли, может бегут от кого-то...
— А просто кочевать они не могут? — Ни в каком виде не касаясь темы скифов, за исключением школьных знаний, я не мог сказать характерны для них такие путешествия, или нет.
Уже здесь почитал кое-что из имеющегося в нашей библиотеке, но все сведения только общие, без каких-то конкретных данных. По идее для кочевников такой способ передвижения нормален, но когда видишь эту людскую реку своими глазами, — тут я был согласен с Василичем, в это как-то не верится.
— Могут. Только только не так быстро. Если опираться на то что мы знаем о скифах, живут они возле моря, и в наши края заходят только к концу мая, когда много травы и она ещё не выгорела. Встают где-нибудь в пойме, возле воды, и пока трава не выгорит, до самой жары не дёргаются. Потом уходят дальше, в сторону башкирских лесов. А на этих посмотри? Куда они идут? В казахскую степь?
Граница с Казахстаном проходила по Уралу за которым простиралась голая степь до самого Каспия. Были конечно какие-то островки зелени, но в основном по мелочи, и явно недостаточные для прокорма такого количества животных. Но возможно так было в нашем времени и сейчас всё иначе, только я почему-то в этом сомневался.
— Так что проследим потихоньку, проводим, может и узнаем чего они тут забыли. — закончил он.
— Сам поедешь?
— Думаю да. Возьму ребят, да рванём на двух машинах.
Езда по раскисшей степи затея вообще не самая удачная, а сейчас, после зимы ещё и опасная. Ладно в грязи застрять, не страшно, но ведь можно и в солончаках запросто сгинуть, — сколько подобных случаев уже бывало. Лично я не видел, но слышал из первых уст, от старожилов, тех кто целину здесь осваивал в пятидесятых.
По весне раскиселит всё, дорог нет, на машине не проехать. А у мужиков на полевом стане трубы горят, выпить хочется. Вот и отправляют за самогонкой на тракторе кого помоложе. Оно вроде и потеряться негде, степь кругом, всё просматривается, но как потом не ищут, ни техники, ни человека найти не могут.
Скотина тоже частенько пропадала, уйдет стадо в сто голов, вернется девяносто восемь. Куда две коровы подевались? — Известно, в солончаках сгинули. И никто не виноват. Такие они, солончаки степные.