— Ну это... — я хотел раскинуть руками, чтобы показать «это», но не смог, поскольку они были связаны.
Но Клаус всё и так понял,
— Ничего личного... Василий... — протянул он, и так неестественно ощерился, что у меня не осталось никаких сомнений — наш главохотник под хорошим кайфом. Ну а с наркоманами говорить — такое себе удовольствие.
— Ничего личного-о... — ещё раз сгримасничал он, и поднявшись, махнул рукой, подзывая кого-то из своих.
— В подвал их пока киньте, и охрану поставьте. Думаю дварф раньше полуночи не проснётся. — почти нормальным голосом приказал он.
Нас, меня и Леонида, подняли на ноги, и едва не пинками погнали куда-то за полуразрушенный дом.
****
— Вот блядство!.. — резко выдохнул Леонид, когда я, кое-как извернувшись, раскрутил закрученный прямо по волосам скотч.
— И я о чём. Капут, походу, нам.
— Ты за меня-то не говори... Мне гадалка нагадала что умру я в девяносто шесть лет в своей постели, в окружении внуков и правнуков.
— Я рад за тебя. — история с гадалкой оптимизма не придавала, поэтому если он и хотел подбодрить меня этим, то не получилось.
— Не раскисай! Надо думать, анализировать надо! — На какой-то миг мне показалось что мой товарищ тоже что-то принял, но, скорее всего, это были всего лишь эмоции, которых у меня сейчас, почему-то, не было.
— Думать... Ну да, наверное, было бы неплохо. Только я даже не знаю за что зацепиться. С чего думать начать. Твареныш в клетке, непонятно жив ли, мы в подвале... Тоска прям какая-то...
— Так ты что, не слышал про что этот педик вещал битый час? — настороженно покосился Леонид.
— Ну... что-то про момент которого очень долго ждали. Нет? — вроде бы было ещё что-то, но не вспоминается, видимо та дрянь которой меня вырубили, не только на зрение, но ещё и на голову повлияла.
— Про момент это он в конце уже затирал, а с самого начала интересные вещи рассказывал, целую лекцию толкнул. Не всё я понял, но отдельные фрагменты уяснил.
— И какие?
— Если коротко — он хочет нас всех убить. И меня, и тебя, и питомца твоего.
— Тоже мне, открытие... — ожидая чего-то неожиданного, я даже расстроился от столь «постной» новости.
— Да это еще не всё! — продолжил Леонид, — тут соль в том, что наши жизни, или смерти, как-то связаны с порталом!
— В смысле?
— Ну вроде как ритуал какой-то... Я смысл уловил, но подробностей, толком, не разобрал. Или их и не было вовсе.
— Типа в жертву нас что ли? На алтарь?
— Похоже на то...
Вообще странная штука получается. То что Клаус дурил нас всех с самого начала — факт. Непонятно только зачем придумывать такие сложные схемы? К месту расположения портала они прекрасно добрались и по земле, а это значит что самолет им не нужен. Тогда выходит что? Я, или Леонид?
Но тут тоже бессмыслица. Мы оба уже были у них в руках, да и в станице, куда он так запросто приходил, мог достать и не напрягаясь особо. Остаётся Твареныш, больше не кому.
За дверью послышались чьи-то шаги, щёлкнул замок, и в камеру — или как назвать ещё это помещение без окон и с земляным полом, кто-то зашёл.
— Здорово мужики. — поздоровался гость.
— Ты кто? — щурясь, насторожено спросил Леонид.
— Викентий. Не узнали что-ли?
Я промолчал, хотя прекрасно его помнил, Леонид же только презрительно сплюнул.
— Да вы не думайте, я не поддерживаю решение Клауса! — видя такое к себе отношение, гость тут же принялся оправдываться. — Будь моя воля, я бы вас прямо сейчас выпустил!
— Так выпусти. Что тебе мешает? — после недолгой паузы, осторожно предложил Леонид.
Викентий замялся, но всё же ответил.
— На выходе ещё трое стражников, а сам подъезд выходит прямо в наш лагерь. Даже если предположить что удастся разобраться с охраной, дальше хода нет, там полно народа, и все вас в лицо знают...
— Тогда чего пришёл?
— Вот, поесть принёс, и сигарет... — Филипп зашуршал пакетами.
— Ну если выпустить не можешь, тогда просвети хоть. — попросил я, добавляя — а то вообще ни черта не понятно.
Тот снова замялся, и покосившись на дверь, негромко, шёпотом, произнёс,
— Вас хотят убить!
— Ха! Тоже мне, удивил. Это мы и без тебя поняли. — Тут же отреагировал Леонид.
Я хоть и смолчал, но так же не смог сдержать усмешки.
Викентий поднялся, и пошуршав пакетами, достал складной нож.
— Я вас развяжу, но это единственное что смогу сделать.
— Ты расскажи лучше, зачем нас убивать надо, и что вообще происходит...
Он посмотрел на меня внимательно, явно взвешивая все за и против, и негромко, наверняка опасаясь что его услышат за дверью, заговорил.