— А как же ты до этого, без совета обходился?
— Так а чего там обсуждать было? Они нападают, мы защищаемся... Всё ясно-понятно.
— А сейчас ты чего обсуждать собрался? — не отставал я.
Василич задумался, потёр подбородок, и выползая наружу, ответил.
— Ну дак вообще... Всё это...
— Всё это, это что? Девочку? Или переговоры?
— Ну да. — подтвердил он, и сказал неожиданно, — пошли, может, Леньку помянем?
И мы пошли. Впереди Василич, за ним я, рядом со мной Саня, следом Антон, и замыкающим, призрак Леонида.
Сначала направились в столовую, но там было очень многолюдно, и мы повернули к клубу, так чтобы без лишних глаз и ушей.
Зашли, поднялись в кабинет главы, Василич по-хозяйски прошелся по шкафам, достал оттуда литровую бутылку, пакет с вяленным мясом, и несколько стаканов.
— Закуска только такая. — виновато разведя руками, объяснил он, и очень профессионально разлил всем понемногу, и ещё отдельно пол стакана убрал в сторону, за неимением хлеба, накрыв ломтиком мяса.
— Ну, не чокаясь!
Мы выпили. Он разлил ещё по одной, и всё повторилось.
— Хороший мужик был... — выдохнув, сказал Василич.
— Ага. Хороший. — поддакнул Антон. Я же промолчал, потому как дух этого хорошего человека сидел прямо передо мной, и грустно смотрел на налитый по обычаю «свой» стакан.
— Вот как так? — продолжал причитать Василич. — Нормальные люди уходят, а говно всякое, живет не тужит. — и повторил, — Вот как так?
— Эт точно... — отрываясь от гипнотизирования поминального стакана, согласился призрак.
— Давайте ещё по одной, за всех наших... — многозначительно поглядев в потолок и перекрестившись, Василич повторил разливку самогона.
— Близок локоток, да не укусишь. — Потерпев очередную неудачу в попытке ухватить стакан, Леонид уселся на край стола.
Мы выпили. Помолчали.
— Патронов, на ручное, осталось по десятку на ствол. Пулемёты тоже почти пустые. Гранат нет, порох делать не из чего. Воевать, по сути, не кому. Раненых, сам видел, очень много. Ещё один штурм, может, и отобьём, но на этом всё, фенита ля комедия...
— У них тоже не слава богу. — когда замолчал Василич, добавил Леонид.
— А ты откуда знаешь? — задумавшись, невпопад спросил я.
Леонид усмехнулся, а Василич недоуменно «поднял на меня глаза».
— Так докладывают. Да и сам вижу. — сказал он.
— Не забывай кто я. Пока ты с этими трындел, я к ним в лагерь смотался. Походил, поглядел. Дела у них, прямо скажем, тоже не фонтан. Жаль только времени не было нормально осмотреться.
Понимая что такими темпами разговора не получится, меня просто не поймут мужики, я сказал что на пять минут выйду, и сделав знак Леониду, прикрыл за собой дверь.
— А что тебе мешает сейчас туда сгонять? — пройдя в конец коридора, я встал между стеной и колонной, так чтобы не заметили с лестницы.
— Так не могу. Не пускает что-то. Возле тебя держит.
— В смысле не пускает?
— В прямом. До какого-то момента свобода, а потом отбрасывает.
— Что, прямо так и держит? Ты же призрак?
— Как есть говорю. Связь какая-то, значит, имеется. Меня ведь, только ты и видишь...
То о чём поведал Леонид, казалось бредом, как, впрочем, и всё остальное что касалось самого его посмертного существования. И не будь подтверждения в виде двоих пленников, к вечеру я наверняка бы сдался психиатру.
— Ладно. Пусть так. А на сколько ты можешь отходить от меня?
— Не знаю. — пожал он плечами, и облокотившись о стену, тут же провалился внутрь.
Дождавшись когда он вылезет, я продолжил.
— Давай так. Ты сейчас пойдешь по центральной в сторону МТМ, и посмотришь до какой улицы дойдешь. Договорились?
— Призраки не ходят. Призраки летают. — усмехнувшись, поправил Леонид.
— Быстро?
— Что быстро?
— Летают, говорю, быстро?
— Не знаю. Разгоняться не пробовал, но километров тридцать, думаю, осилю.
— То есть, если я буду удаляться от тебя на машине со скоростью шестьдесят, не догонишь?
— Сбежать вздумал? — насмешливо посмотрел Леонид.
— Я так, теоретически.
— Не получится сбежать. Говорю же, как только я отдаляюсь на максимум, меня тут же кидает обратно.
— Нормально.
— Вот и я про что. Мы теперь с тобой как шерочка с машерочкой, — не разлей вода.
— Ладно, давай как договорились, проверим на сколько ты можешь отойти, а там посмотрим.
Леонид кивнул, потом шутливо приложил руку к голове, на манер салюта, и шагнув в стену, исчез.
Я же подумал, что сейчас, в таком состоянии, он выглядит весёлым и легкомысленным, хотя, по идее, от осознания произошедшего, должно быть как раз наоборот. В самом вопросе — Что чувствует человек после смерти? — Подвох. Во всяком случае, с научной точки зрения, где смерть это конечная станция, за которой ничего нет. Но, даже если это не так, и там что-то есть, — навряд ли человек радуется своей кончине. Ведь как ни крути, а событие со всех сторон печальное. Понятно, что я могу только предполагать, но поведение Леонида, или того что от него осталось, мягко говоря, вызывает удивление.