— Я бы последил для начала. Выяснил, как живёт человек, чем дышит. Если кто-то из них причастен, по-любому выдаст себя. — Возразил второй близнец. Он всё время переглядывался с первым, и у меня складывалось такое ощущение, что им даже говорить не нужно, без слов друг друга понимают.
— А мне вот интересно, как ты наблюдать-то будешь? Это не город, враз срисуют. Говорю же, брать за жабры и трясти. Других вариантов нет! — продолжал настаивать Олег.
— Поддержу, пожалуй. Нечего с ними церемониться, даже если и перегнем палку, ничего. Свои люди, поймут. — низко, словно пароходный гудок, пророкотал Пётр Старостин. До этого момента он не произнес ни слова, брат его ещё как-то участвовал в обсуждении, а этот просто молча слушал. Зато теперь, когда высказался, прозвучало это особенно веско.
— То есть, ты считаешь, что можно вот так, без малейшего повода, прижать человека, отмудохать его, и ничего за это не будет? — напрягся первый близнец, второй хотел поддержать, но сдержался, только усы топорщнулись.
— Конечно считаю. — продолжил «гудеть» Старостин. — Об том и толкую...
— Нет, но как же... — снова открыл рот близнец, но был перебит Леонидом.
— Давайте проголосуем. — доставая ещё одну пачку, тоже початую, произнёс тот.
Мужики вновь потянулись за сигаретами, возражать против голосования никто не стал.
Молча прикурили, затянулись — тот что кашлял, не затягивался, и расслаблено замерли в ожидании.
— Кто за то за предложение Петра? — не стал затягивать Леонид, и первым поднял руку.
За ним Олег, оба Старостиных, Виталик, и Лёха Сивохин. Остальные переглядывались меж собой, но голосовать не спешили.
— А воздержаться можно? — спросил Антон Петрович.
— Не можно. — серьёзно ответил Леонид, покосившись в мою сторону.
Я никогда не был сторонником крайних мер, сам не раз попадал под несправедливую раздачу, но сейчас понимал, — время не на нашей стороне. Поэтому и поднял руку, определяя исход голосования. Семь голосов за, пять против.
— Ну смотрите... — развёл руками первый близнец, а второй только поморщился. Остальные никак не отреагировали, как дымили сигаретами, так и дымили.
— Я надеюсь никто заднюю не даст? — оглядывая собрание, угрожающе прищурился Олег. Умел он так, одним взглядом жути нагнать.
— Решение большинства, куда ж деваться-то... — вздохнул первый близнец, и посмотрел на второго.
— Согласен. — с готовностью кивнул тот.
Остальные опять молча приняли решение большинства, во всяком случае открытых возражений не последовало.
Дальше пошли технические вопросы; кто, когда и что делает. Думали недолго, и обсудив детали, операцию назначили на сегодняшнюю ночь.
План был простой и незамысловатый. С вечера следовало удостовериться что подозреваемые дома, а для этого немного последить, ну а как уснут, так и брать по одному. Пока сонные.
— Ты хотел с Иванычем переговорить. — уже на выходе, тормознул Василич.
— Хотел. А ещё я хотел с дровами что-то решить, да съестного найти чего-нибудь, у меня семья дома, а из еды соль, да острый перец.
Тут я конечно соврал, но не на много. Если сравнивать с тем что у нас было тогда, и тем что есть сейчас, примерно так всё и обстоит.
— В смысле? — удивился Василич, и удерживая меня за локоть, чуть прикрыл дверь.
— Да в прямом. В доме — шаром покати. Всё что можно было спереть — спёрли. Погреб пустой, поленница тоже, даже и ветряк разобрали.
— Серьёзно? — по его вытянувшемуся лицу, я видел что для него это на самом деле новость.
— Да какие уж тут шутки... И это я ещё толком и не смотрел...
Василич всё понял правильно, и через полчаса мы грузили в буханку ящики с картошкой, консервацию, мясо, овощи всякие, крупы и прочее что было на столовском складе, ассортимент которого приятно поражал разнообразием. А когда набили машину до верха, в прямом смысле, кое-как впихнули ещё и небольшой дизель генератор, доставшийся, как я помнил, осенью в качестве трофея.
— Соляру сам привезёшь, я тебя попозже до рембазы докину, там уазик заберёшь свой. — сказал он, когда мы перетаскали всё в дом.
— А Григорий Иваныч как? Он вообще где сейчас?
То что я успел узнать насчёт произошедшего в посёлке, почти полностью совпадало с нашими предположениями касательно курганов, но было бы очень интересно послушать самих участников «ограбления века», тем более в свете последних событий на заброшенном заводе.
— Должен дома быть, ждёт наверное... Но сейчас уже не успеем к нему, мне еще дела кое-какие доделать надо. Давай перенесем наверное на вечер, или лучше вообще на завтра. Годится?