— Ну что, как он? — задумчиво разглядывая звезды, прямо возле калитки стоял Олег.
— Да в дупель. Отмоют немного, переоденут, тогда и загрузим. Главное чтобы снова не обделался. — объяснил он. В этот момент из дома раздалось какое-то нечленораздельное мычание и приглушенный мат. Матерился Леонид, а мычал, по-видимому, Сергей Алексеевич. Потом ещё женский голос — тоже нецензурно, и плач ребёнка.
— Кто это там? — спросил я.
— Жена, невестка, да внуки. Намучились они уже с ним, поверить своему счастью не могут. Радуются. — усмехнулся Олег, и трижды сплюнул через плечо.
— Чего это ты плюешься?
— Да чтобы не сглазить, на всякий случай. — улыбнулся он. — Иди глянь если хочешь, зрелище то еще...
Отказываться я не стал, и толкнув приоткрытую дверь, ввалился внутрь.
Там, пройдя через узенький коридорчик, я оказался в большой комнате. Привычный тусклый свет освещал не совсем понятную картину.
На полу, словно червяк извивался какой-то человек. Умом я понимал что это и есть наш глава, но как-то не верилось. Сине-желтое лицо напоминало флаг соседней страны: Одна сторона отдавала синевой, а вторая жёлтеньким. Очень неприятное зрелище. И только присмотревшись, я понял что это многочисленные синяки, слева свежие, посиневший, а справа давнишние, менее эффектные. Корчась и ерзая, он чего-то мычал, и безумно пучил глаза.
Примотанные к телу руки напрягались, но никак не могли сладить с веревкой, глава злился, и страшно щелкал зубами.
Леонид стоял прямо перед ним, а с двух сторон, словно почётный караул, пара женщин. Одна наверное ровесница, а вторая лет на двадцать постарше. Судя по всему жена и невестка — других тут вроде бы нет.
Видок конечно не очень. А ещё запах: смесь перегара, пота и мочи, — похоже вывод его из этого состояния займет всё же побольше времени. Главное чтобы не помер...
— Да и пёс с ним! — в сердцах выкрикнула женщина постарше, видимо последнюю фразу я произнес в слух, ну или она умеет читать мысли.
— Что ты такое говоришь, мама! — тут же возмутилась невестка, и сердито мазнула по мне взглядом. Я попятился.
— Да сил нет уже никаких! Пьёт и пьёт, пьёт и пьёт, скорей бы уже его черти забрали! Скотина! — не прекращая стенать, женщина выпрямилась, и со всей силы пнула мужа в живот. Реакция не заставила себя ждать. — Невестка кинулась оттаскивать её, а глава хрюкнул, скрючился, и перевернувшись набок, заблевал весь пол. Мне же стало понятно откуда у него синяки на всё лицо.
— Ну что ты будешь делать... Настасья Петровна... — прогудел Леонид, брезгливо морщась. — Как тащить-то его? Только переодели...
— Надо носилки какие-то придумать. Или на одеяле попробовать. — предложил я компромисс.
— Точно! — Леонид осмотрелся, и ничуть не сомневаясь, содрал покрывало с дивана.
Расстелив трофей на полу, мы переложили «тело», и взявшись с двух сторон, потащили на выход.
— Тулуп! Тулуп не забудьте! — сменив гнев на милость, вдогонку кинулась Настасья Петровна, подтверждая старинную аксиому про побои и любовь.
Встречающий возле машины Олег, достал телефон, и сделал несколько снимков. Оно и хорошо, когда придёт в себя, будет чем аргументировать, а то ведь на слово и не поверит.
Запихав сфотографированного пьяницу в буханку, накрыли его тулупом, и повезли в дом к Василичу.
— В баню тащите, вода там есть, не холодно, да и помыть можно после него. — с ужасом глядя на привезённое тело, предложила хозяйка дома. И судя по выражению её лица, будь сейчас лето, занял бы наш Сергей Алексеевич свинарник, ну или сеновал в крайнем случае.
Сменив направление, мы дотащили его до бани, и прямо на покрывале уложили на пол.
— Снаружи дверь подопру, никуда он не денется. К утру как огурчик будет. — сказал Василич, заталкивая полено в топку.
— А от жары не помрёт часом? — почесав в затылке, хмуро поинтересовался Олег, глядя на аккуратно уложенную стопку дров возле печи.
— Да не... Я ж не топлю, так, подогрею чуток... Жар кости не ломит, а хмель выгоняет. У меня так батя лечился. С вечера нажрётся, а спать в баню идёт. С утра как огурчик. Понимать надо...
Оставив главу «дозревать», мы прошли в дом, и вновь уселись за самоваром. Время уже позднее, ещё часок, и можно будет ехать за охотничками, главное чтобы они не были в таком же виде как Сергей Алексеевич.
— Вот вам чашки, вот тут варенье кто хочет... — расставляя на столе «инвентарь», засуетилась супруга Пал Василича.